Но люди все же нашлись: стоило нам покинуть пределы населенного
пункта, как впереди, слева от дороги, показалась мачта с обвисшим
американским флагом, возвышающаяся из-за кучи мешков с песком. За
мешками виднелось широкое одноэтажное здание с воротами вроде
гаражных и небольшими окнами. На его фронтоне была надпись
«Пожарный департамент Кварцсайта». Большая стоянка вокруг него была
оплетена каким-то невероятным количеством рядов колючей проволоки,
в которой застряло несколько человеческих тел – наверняка мертвяки
пытались перебраться. За мешками стоял часовой с винтовкой,
следивший за нами, но никакой враждебности не проявлявший.
Затем дорога опять собралась в две полосы, слева мелькнула еще
одна территория, заплетенная колючкой, за которой виднелась техника
национальной гвардии и главное – телевышка. Вот откуда,
оказывается, до сих пор идут передачи на коротких волнах. Молодцы,
укрепились. Я даже побибикал приветственно, но оттуда никто на это
не отреагировал – ни взмахом руки, ни даже выстрелом.
Пейзаж поначалу было немного изменился в лучшую сторону – сухой
кустарник и траву разбавили редкие, но большие и раскидистые
деревья, больше всего напоминающие акацию. Наверное, акация это и
была, я в ботанике не то что дуб дубом, а вообще ноль. А затем эта
лафа быстро свернулась, и нас окружила самая классическая, песчаная
и плоская как стол пустыня с редкими пучками какой-то колючки,
кое-где пробивающейся из песка.
– Где мы сейчас? – вновь спросила Дрика.
Чуть пригнувшись, чтобы не бликовало, я глянул на плоский
экранчик навигатора и ответил:
– К Паркеру приближаемся. Называется это городом, но вообще
деревня деревней. Там направо свернем, на семьдесят вторую. К
счастью, сам городок в стороне остается.
Дрика чуть помолчала, затем сказала:
– Очень странно в такой пустоте ехать. Словно во сне. Знаешь,
такие страшные детские сны, когда ты просыпаешься – и не можешь
никого найти и понимаешь, что осталась совсем одна. Мне часто такие
снились.
– А мне никогда,– усмехнулся я.– У меня кошмары в детстве были
всего раза два, и оба раза на один сюжет – в моем дворе из-за угла
выходит мужик с совершенно синей, словно покрашенной, мордой. Я
начинаю над ним смеяться, а он вдруг как кинется на меня, молча
совсем. Я бежать – а ноги словно приросли.