– Я тебе потом расскажу, – фыркнул Берти. – Тоже мне, секрет. У нее уши разного размера, представляешь?
Мои разноразмерные уши ярко запылали, несимметричные щеки тоже, а еще я никогда раньше не была так близка к убийству собственного брата. Не каждой девушке приходится такое выслушивать от близких людей в присутствии посторонних.
– Берти, если ты еще хоть слово скажешь, у тебя вообще никаких ушей не будет, – прошипела я.
– Эрика, даже если у тебя уши и разные, то этого совершенно незаметно, – попыталась сгладить неловкость Катарина.
Дитер с Кристианом ее хором поддержали. Я посмотрела на них и подумала, что идея получения справки о собственных изъянах была не столь хороша, как показалось сначала, так как давала весьма приличную пищу для разговоров. Уж я-то знаю, как девушки любят обсуждать чужие недостатки в тесной компании, подозреваю, что юноши этим тоже грешат. Когда я представила, как Берти с гадкой усмешкой рассказывает друзьям обо всех обнаруженных дефектах, на глаза набежали слезы, и я невольно всхлипнула.
– Эри, ну что ты в самом деле? – начал успокаивать брат. – Никому я ничего не скажу. Да и нет там ничего такого уж страшного. Так, просто небольшой список отличий от других людей. Как там этот целитель говорил? Именно недостатки и делают нас разными. А уши у тебя очень даже красивые, на мои чем-то похожи.
Это совсем не успокоило, так как, на мой взгляд, его уши крупноваты и к тому же оттопырены.
– В любом случае, – мрачно сказала я, – справку об отсутствии дефектов, как я поняла, все равно никому бы получить не удалось.
– Да и не надо, – легкомысленно отмахнулся брат. – Слушай, Эри, я хочу это видеть!
– Что «это»?
– Как Эвальд будет читать твою справку, – пояснил Берти.
– Не надо было меня дразнить, – злорадно сказала я, – тогда, может, я и подумала бы, как это устроить.
– Так я же никому не рассказываю, – с явным намеком протянул брат, – а ты в качестве личного одолжения вручаешь справку в моем присутствии.
– А я никому не рассказываю, что список был во-о-от такущий, – Дитер развел руки в стороны, показывая степень моей неполноценности. – И тоже рассчитываю на личное одолжение.
– А я уж так просто, безо всякого шантажа, – заявил Кристиан. – Все равно в такой толпе человеком больше, человеком меньше, роли уже не играет.