рудокопа. Нужно что-то символичное, подходящее
Барду, но вместе с тем звучное и запоминающееся. Отмахнувшись от
навязчивого желания назвать персонажа Ференслист, я перебирала
варианты, пока в памяти не всплыли стихи Генриха Гейне по мотивам
древнего мифа.
Да, вот
оно!
Ваше имя — Лорелей
Чарующая.
Сканирование объекта
закончено.
Синхронизация физических данных с
особенностями выбранной расы выполнена. Физические данные
зафиксированы.
Начальная локация
выбрана.
Производится генерация
персонажа.
Кокон
приятного лавандового цвета был первым, что я увидела в игре.
Сплошной, без единого отверстия кокон. И как из него
выбираться?
Растерянно моргнув, я протянула руку и коснулась
стенки своей тюрьмы. Гладкая и
прохладная на ощупь, она неуловимо напоминала что-то очень
знакомое. Вспомнить не удалось — окружавшие меня стены начали
раздвигаться, сперва в верхней части кокона, затем ниже и ниже, и
уже через минуту я обнаружила себя в центре гигантского
цветка.
Такие же — как
раскрытые, так и в виде бутонов, произрастали тут и там, насколько
хватало взгляда. Но столь необычное зрелище разом померкло, стоило
мне увидеть дерево. Нет, Дерево! Гигантское, колоссальное Дерево,
на ветви которого и произрастал сей букет.
Поражающий воображение силуэт непостижимо
громадного растения флюоресцировал всеми возможными цветами на фоне
тёмного звёздного неба. Эдакий лесной вариант Лас-Вегаса, разве что
без оглушающего многоголосого шума города.
Жаль, я
едва чувствовала запахи. Я вообще мало что чувствовала. Фильтр
ощущений создавал впечатление онемевшего тела.
Едва я
взглянула вниз, как мысли дружно покинули голову. В горле внезапно
пересохло, и голова предательски закружилась. С детства боюсь
высоты идаже мысль о том, что
всё это нереально и в конце падения меня встретит лишь
двенадцатичасовой отдых от игры, не особенно успокаивала. Даже
темнота не спасала — благодаря расовой способности я в полной мере
оценила, какое расстояние отделяет меня от земли.
Лишь
отведя взгляд от пугающего пейзажа я заметила стоящую рядом с
цветком НПС-сильвари. Она вся, от лепестков на голове до необычного
вида цветочного платья, была подёрнута тёплым сентябрьским
багрянцем.
—
Приветствую тебя под луной, сестра, — приветливо улыбнулась
незнакомка, обнажая сплошную молочно-белую пластину, едва отличимую
от зубов.