Удивленно пожимаю плечами, делая самый невинный и невозмутимый вид. Как говорится… Я че, я ниче…
- Много, мля, лишнего говорила, - дышит тяжело. - Какого черта ты вообще упомянула чертов Ближний Восток? По дорогому папочке вдруг соскучилась? Если так, могу тебя самым первым рейсом к нему отправить. Он наверняка будет рад тебя видеть.
Сарказм так и плещется из опекуна. Вызывая во мне невероятную волну ярости.
Да кто он такой, чтобы в чем-то меня обвинять? Тоже мне пуп земли.
Главное их делишки с Арбузовой непосредственно меня касаются, а я еще и виновата, что затронула эту тему. Так еще и якобы скучаю по человеку, что бросил меня и маму.
Да пусть папаша в аду горит.
-Мне плевать на этого… недочеловека, - от злости руки в кулаки так сильно сжимаю, что ногти в ладони впиваются. - Но в том документе и мое имя фигурировало. Так что я имею право знать, что вы с мамашей Темы задумали. И если я сейчас же не получу внятный ответ, то еще что-нибудь натворю. Покрупнее.
Могу. Умею. Практикую.
- Не смей пугать меня, Ярослава, - в зеркале заднего вида мелькают его недобрые глаза с каким-то странным блеском.
Словно машиной сам Люцифер управляет.
Ой-ой! Что-то от того, как он на меня смотрит, хочется завернуться под одеяло с головой и никогда оттуда не выходить. Аж мурашки по телу бегут, а внутренний голос шепчет, что я нарвалась на неприятности.
- А я… не пугаю.
Так, Яся, соберись. Будь смелее, а то уже мямлить что-то начала.
- Не ставь мне условия. Не доводи до беды. И так весь вечер мне испортила.
Замечаю, как бинт на его раненной руке пропитывается кровью. На лице Максима не дергается ни один мускул. Он уверенно ведет машину. Не морщится. Не пытается поправить повязку.
Вот пусть мучается. Мне ничего не говорит. Я не буду ему ни в чем помогать.
Остаток пути едем молча. Каждый погружен в свои мысли.
Пару раз смотрю в телефон, который пищит от обилия сообщений от Артемия. То он просит меня не обижаться на маму. Которая, кстати говоря, провожала меня с лютой ненавистью в глазах и с пренебрежением.
То ему очень хочется услышать мой голос. Узнать, как я. Доехала ли нормально, а-то мой опекун был очень нервным и злым. И что мне нужно держаться от него подальше.
Боже. Артемий, снова ты за свое? Не надоело еще? Мне вот очень надоело.
- Ты письмо Адрианы Вениаминовны читала?