Затащив
Бабая за дерево, я устроил его голову на корне, а сам, уместившись
рядом, взял на прицел проход в кустах, через который мы сюда
забрались. Почти сутки мы уходим от погони, и за последние полтора
часа преследователи не показывались. Надеюсь, они нас потеряли.
Бабай был совсем плох. Четыре часа назад он получил в живот заряд
плазмы, который прожег костюм и нанес ему серьезную рану. Несмотря
ни на что, я старался вытащить его к своим. Он не просто был моим
напарником, он научил меня всему, что я знаю. Взял тогда еще совсем
зеленого бойца под свою опеку и не раз вытягивал из разных адских
ситуаций. Сейчас помощь была нужна ему, и при любых обстоятельствах
я его обязательно вытащу.
– Сокол… - прерывисто начал он.
– Не волнуйся, Бабай, еще часа три, максимум четыре, и дотащу
тебя до наших…
– Помолчи… Тяжело… Говорить… - оборвал он меня, с трудом
выдавливая каждое слово. – Больше… Не могу… Терпеть… Со мной… Не
выйдешь… - помолчав с минуту, переводя дыхание, он продолжил. –
Информацию… Нужно… Доставить… Ты знаешь… Правила… Помоги… Сам… Не
смогу…
После
этих слов с тихим шипением шейные пластины отсоединились от шлема и
съехали вниз, давая возможность снять шлем. Сейчас не надо было
снимать шлем, он просил совсем другого, но я не мог решиться. Да, я
понимал важность информации оказавшейся у нас на руках, и да, я
знал это чертово правило разведки, написанное тоннами крови. Но не
мог, это ведь был Бабай, который был мне, как отец.
– Не тяни… Прошу…
И я
решился! Достав нож, я всадил его в открытое горло, рассекая
гортань и перерубая шейные позвонки. Быстрая смерть, вот о чем меня
просил Бабай. Это только в романтических рассказах разведка своих
не бросает и так далее, но в реальной жизни все выглядит совершенно
по-другому.
– Спи, старый друг. Такие, как ты не умирают, они просто
возвращаются на небо для перегруппировки.
С
огромным камнем на сердце я развернулся и пополз на точку встречи с
группой эвакуации. Через пять минут позади меня раздался небольшой
взрыв - это сработала система ликвидации, вшитая в наши костюмы,
которая в случае смерти срабатывает по таймеру, при условии, что в
зоне поражения не осталось дружественных целей. Потом, когда
я вернулся на базу, я начал пить, много, почти неделю не просыхал,
но даже командир части молчал, когда я попадался ему на глаза еле
держась на ногах. Через месяц пришел наградной лист на Бабая, его
удостоили хрустальной звезды. Посмертно.