Внезапно Трэйд замер, отстранился от нее. Рэн тяжело дышала, сорочка была расстегнута, волосы рассыпались по плечам, и она ничего не понимала.
– Что… случилось?
– Что случилось? Ты меня спрашиваешь? – он схватил ее за руку и подтащил к большому зеркалу в стене. Было полутемно, и Трэйд поднес факел. В его свете глаза Рэн в зеркале полыхнули желтым. Она увидела блудницу, желавшую мужчину, готовую отдаться ему. Дрожащей рукой она запахнула было сорочку.
– Нет! – Трэйд встряхнул ее за голое плечо. – Что ты задумала?
– Задумала? Я не понимаю…
Он больно сжал ее запястье.
– Не понимаешь? В самом деле? А это ты можешь объяснить?
В зеркале Рэн увидела шрам на своей золотистой коже. Он уже зажил и не болел. Трэйд рванул ее сорочку вниз. Рэн вскрикнула от неожиданности. Теперь она стояла обнаженная и видела свое отражение в зеркале. У ног валялся меховой плащ.
– Откуда эти шрамы? – на шее и на груди тонко белели зажившие царапины.
– Месяц назад, когда погиб Крэйн, был пожар… Я поранилась о стену, наверное…
– Это раны от клыков… и когтей…
И тут она начала понимать. Ее затрясло.
– Нет! Нет! Я не могла… не могла… – из зеркальной глади на нее глядели чужие глаза. Лицо начало раздваиваться, меняться. Она дико закричала.
Она очнулась оттого, что зеленая и мягкая трава щекотала щеку. Приподнявшись на локте, она сощурилась от света. В чистом ярко-голубом небе сиял золотой жаркий шар. Солнце. Она лениво потянулась, чувствую первобытную животную силу и легко поднялась на ноги. На берегу реки, где она лежала, росли цветы, их было много. Она склонилась над водой, черные волосы упали в воду. Рукой она зачерпнула ее, отражение пошло кругами и исчезло…
Когда Рэн пришла в себя, Трэйд гладил ее по голове и укачивал, как маленькую. На плечи ее был накинут плащ.
– Трэйд! Это ведь неправда! Я не могла… Он не кусал меня…
– Но он поранил тебя.
Рыдания постепенно стихли. Большие синие глаза встретились с его взглядом.
– В ту ночь, когда это случилось, Крэйн сказал, что я принадлежу ему. Потому он отказал тебе. – Трэйду стало не по себе, а Рэн продолжала. – Он хотел, чтобы я осталась с ним. Он победил.
– Нет, Рэн! Битва только начинается!
Она встала, запахнула плащ, хотя холода не чувствовала. Все происходящее казалось нелепостью, ненужной драмой.
– Для тебя, да и для всех лучше было бы, если бы я умерла тогда, во время пожара, – горько сказала она, старательно избегая его взгляда.