– Значит, вы не планируете в ближайшее время покинуть Нью-Йорк? – спросила я.
– Глупо торчать неделю в океане, чтобы тут же ехать обратно. Я так понимаю, что здесь, как и в любом другом месте, совершаются преступления.
– Даже среди четырехсот богатейших семейств?
– Я бы сказал, особенно среди них. Богатство, когда его выставляют напоказ, всегда становится предметом зависти со стороны соро́к. А ястребы наблюдают за сороками.
– Без сомнения, себя вы относите к категории ястребов.
– Я просто хочу знать то, что знает большинство ньюйоркцев. Так что же такого нечестивого в этих трех семействах?
– Честолюбие, мистер Холмс.
– Это качество встречается даже среди разносчиков. – Я нахмурилась, и он быстро добавил: – Уличных торговцев.
– Но среди богатых честолюбие обоюдоострое. – Я заинтересовала его. – Мужчины жаждут превзойти друг друга в бизнесе, скупая железные дороги, лишь бы утереть нос сопернику. А женщины скрещивают шпаги в свете. Супруга Уильяма Бэкхауза Астора еще некоторое время назад бесспорно могла считаться королевой нью-йоркского общества.
– Пожалуй.
– На свои балы она каждый раз приглашала ровно четыреста гостей. И одних денег, чтобы заполучить приглашение от миссис Астор, было недостаточно.
– И кто же из людей с деньгами не смог пробиться на ее бал?
– Командор Вандербильт и его многочисленные отпрыски. Это не расстроило старика, который умер несколько лет назад, ничуть. Но зато задело жену его старшего внука Алву, и это уже другая история. Она осадила Пятую авеню, поселившись в белоснежном парижском шато рядом с суровым особняком Астор, скорее напоминавшим печально известный дом мадам Рестелл на другой стороне улицы. Разумеется, миссис Астор не признавала новую соседку, супругу мистера Уильяма Киссэма Вандербильта, пока Алва не закатила такой экстравагантный бал, что даже дочери миссис Астор изнывали от желания пойти туда. Можете вообразить, что в итоге вышло.
– Миссис Астор сдалась, чтобы задобрить дочерей, а миссис Вандербильт в настоящее время стала хозяйкой Нью-Йорка.
– Вы подозрительно хорошо разбираетесь в соперничестве нью-йоркских светских львиц, мистер Холмс.
Детектив рассмеялся. Смех его напоминал лай бульдога.
– Сомневаюсь, что оно сильно отличается от соперничества корсиканских мафиози, правда, там все заканчивается резней прямо в бальном зале.