Я невольно передернула плечами. Как же он был похож в этот момент на нашего отца, Грегса Артьяна! Упрямый подбородок, гордо вздернутый вверх, совсем не по-детски презрительно сощуренные глаза, высокомерная усмешка на устах…
Видимо, Найра тоже ощутила, что в мальчике заговорил наш фамильный характер. Она удивленно покачала головой и обронила, ни к кому не обращаясь:
– Ну надо же! Такая шмакодявка – а уже норов выказывает.
Дирк вскинулся было, покоробленный столь нелицеприятным определением, открыл рот, намереваясь поставить служанку на место, но я поторопилась присесть подле него и обняла за плечи, успокаивая.
– Тихо, Дирк! – прошептала я, гладя его по непослушным жестким волосам. – Тихо. Не забывай, что нас из милости пустили в этот дом. И точно так же нас могут в любой момент выгнать.
– Я не боюсь этого! – ершисто возразил Дирк.
– Зато я боюсь, – чуть слышно проговорила я. – И прежде всего – за тебя. Нам не пережить этот месяц в той лачуге.
Дирк резко покачал головой, намереваясь продолжить спор. Но потом посмотрел на меня – и жесткая складка, пролегшая вокруг его рта, разгладилась.
– Прости, – прошептал он. – Прости, Хеда, ты права. Я… я постараюсь быть хорошим.
– Вот и славно, – решительно вмешалась в наши тихие переговоры Найра, которая наверняка все слышала. – А теперь, милые мои, садитесь за стол. Еда стынет. Вас обоих откармливать и откармливать. Посмотреть страшно, как мослы торчат.
Я напоследок потрепала Дирка по макушке, чмокнула его в щеку и послушно заняла свое место за столом.
Если честно, аппетита у меня не было. Я машинально подносила ложку ко рту, не чувствуя чудесного аромата и вкуса горячей пшенной каши. Мои мысли сейчас были заняты событиями прошлой ночи.
Нет, я уже не переживала по поводу того, что стала содержанкой некроманта. В некотором смысле, это даже к лучшему и приблизило меня к выполнению главной цели. Полгода назад, стоя около кровати, где в последнем смертельном поцелуе слились мои родители, я пообещала себе и богам выяснить, что же случилось на самом деле. Нет, я не верила в самоубийство родителей. Отец бы еще мог принять яд, желая избежать позорного судилища и казни. Но мать? Она бы не бросила меня и Дирка на произвол судьбы. Никогда бы не бросила! К тому же и сам отец накануне был настроен более чем решительно. Этот вечер после обыска ему позволили провести с семьей, предупредив, что на следующее утро последует арест. Следователь, ведущий это дело, с гадливой улыбкой заявил, что надеется на фамильную честь отца. Мол, виер Грегс должен знать, как надлежит поступить, чтобы не стать посмешищем и позорищем для всего Хельона.