Девица, явно прислушивавшаяся к беседе, вдруг зарделась.
- А платить сколько станете?
- Пять рублей в неделю.
Гладкие руки скомкали передник, а женщина поинтересовалась:
- С чего такая щедрость?
Глеб же молча повернул кольцо. Почему-то показалось, что эта женщина поймет.
- Вот как, стало быть… - произнесла она задумчиво, потирая одну красную ладонь о другую. Ее руки, слегка опухшие, с покрасневшею распаренной кожей, больше походили на клешни. – Надолго в наши края?
И сама же себе ответила.
- Надолго… мой-то говорил, что старое училище продали. Вам, значится?
- Нам. Не продали. Передали.
- Школу будете делать?
- Будем.
- У темных нету.
- Знаю.
Она не боялась. И это, пожалуй, было хорошо.
- Что ж… тут подумать надобно… хотела к вам Адельку поставить…
…вот уж не было печали. Глеб смутно подозревал, что в его доме милую Адель меньше всего будет интересовать кухня.
- …но уж больно она вас глазами облизывает. Ишь, бесстыжая…
Бесстыжая сделала вид, что слышать не слышит, и вовсе интересует ее чучело совы, пристроенное на подоконнике.
- А все романчики эти, преглупые, о любви… нет, пусть уж мой сам с нею разбирается, я к вам пойду. Только семь платить станете.
- Хорошо.
Цену Глеб мог бы поднять и до десяти, впрочем, обычно кухарки обходились куда дешевле. Правда, и надолго не задерживались.
- На продукты отдельно. Рыбу будем у местных брать, так оно дешевле, чем на рынке. Прочее… поглядим сперва, что вам надобно.
- Просто. Сытно. Много.
- Это-то да… завтра с утреца, стало быть… с молочником договорились?
Глеб покачал головой.
- Ага… молока вам надобно, еще сливки взять, масло, творог… сырнички любите?
- Я все люблю.
- Оно и видно, тощий больно… и холостой. Это вы зазря. Холостой мужик для здешних дамочек, что майский жук для жереха.
Адель в своем углу вздохнула и наградила Глеба многообещающим взглядом. Он тронул кольцо.
- Не надейтесь даже… женщину, которая твердо решила выйти замуж, некромантией не остановить.
Мальчишка прятался в ветвях.
Сперва Анна ощутила взгляд, а следом – скрытое неудовольствие молоденького дуба, который хоть и вымахал едва ли не вровень с крышей, но все же не настолько закостенел, чтобы без ущерба для себя держать всяких тут.
- Привет, - сказала Анна, разглядывая гостя.
Не Миклош.
И даже не человек. Не совсем человек. У людей не бывает таких узких, широко расставленных глаз совершенно неестественного ярко-зеленого цвета. Острые скулы. Длинный узкий нос с вывернутыми ноздрями. Тонкая линия губы и слегка выглядывающие из-под верхней клыки.