Его кругом все уважали,
Какой бы не был в жизни чин.
Улыбкой часто ублажали.
Его с грустинкою глаза…
Задумчив взгляд, тоска во взоре.
(Есть в жизни трудные места)
Он не пищал, ворча в укоре.
И срок он жизни угадал –
Печальными глаза бывали.
И это, видно, он скрывал,
Чтобы вопрос не задавали.
Ну, что ж, прощай теперь, друг мой!
Ведь мы ровесниками были…
И с непокрытой головой
За гробом родственники плыли.
Осиротел теперь твой дом.
А планы были… грандиозны!
Мои попытки… одиозны,
И неуместные при том.
Друзья! Давайте погрустим
Об этом славном человеке.
А может быть, за что простим,
И память сохраним навеки!
Сверх «тысячи», что мог я дать?
Пожалуй, лишь стихотворенье.
О Толе надобно писать,
Каким бы не было творенье.
Какое б не создал творенье,
Я боль хотел им передать.
Ну, вот и всё стихотворенье.
Что можно тут ещё сказать?!
Но чернота сверх жарких дней на этом не закончилась. Огненный тигр продолжал пожирать пожилых и больных москвичей. Московские крематории работали с перегрузкой. Среди жертв жары оказались и ближайшие соседи Платона по даче – престарелая чета Котовых-Костылиных – Бронислав Иванович со Светланой Андреевной. Об их смерти в Москве Платон узнал лишь в конце лета. Старики умерли почти в течение одних суток, как в романе, 4–5 августа – практически в самый пик жары.
И их единственный сын Алексей теперь унаследовал ещё и двухкомнатную квартиру родителей, как раньше и их дачу.
Задымлённость Москвы и Московской области, особенно юго-востока, где находилась дача Платона, всё усиливалась. Пик пришёлся на среду 4 августа, когда видимость на даче у Платона составила до 100 метров.
В дыму была также и Москва, особенно восточные районы, где проживала семья Кочетов вообще, и сейчас там ночевал после работы, уже вернувшийся, отгулявший часть отпуска Иннокентий.
И вдруг, неожиданно, словно по волшебству, прошедшие два коротких, но интенсивных дождя со среды на четверг открыли перед жителями Москвы и Подмосковья ясное, без дыма голубое небо.
Их радости не было предела! Неужто кризис миновал?
В этот день лёгкий ветерок ненадолго дал надежду на исправление ситуации, но тщетно, на следующий день всё почти сразу вернулось в исходное положение.
Более-менее ясная погода продержалась лишь одни сутки – четверг, 5 августа. А шестого, с утра, видимость в дыму опять упала до 150 метров.