Луис Артур Эдмунд Даниэль Кеннет…
Двадцатилетие наследного принца великого королевства отмечалось со всеми присущими случаю пышностью и помпой. Счастливые родители не могли налюбоваться на сына. Статный светловолосый юноша, казалось, не имел даже малейших изъянов в идеальном совершенстве духа и тела.
Того же мнения придерживались и многочисленные гости, заполонившие дворец. «Не рождала ещё земля наша столь прекрасного юношу», - шептались пожившие представители высшего света. «Он вполне компанейский парень, невзирая на слишком идеальную внешность», - говорили, слегка завидуя, молодые лорды. «Ах, какой же он красавчик…» - шептались, краснея, молодые леди. «Он блистателен. Он разобьёт множество сердец…» - предрекали дамы в возрасте…
Огромный зал приёмов был украшен множеством живых цветов, хотя на дворе и стояла зима. Столы ломились от изысканных яств и многолетних выдержанных вин; музыканты без устали играли прекрасные мелодии; дамы сверкали обилием драгоценностей, а мужчины в строгих фраках радовали глаз безупречными манерами аристократов.
В огромном дворцовом парке всё было готово для роскошного фейерверка в честь именинника. Ждали лишь наступления темноты. Но до темна было ещё далеко. Роскошный зимний день не собирался уступать свои права. Пушистый снег ослепительно искрился на не по-зимнему ярком солнце.
- Это солнце в честь нашего принца… - говорили в плотной толпе простого народа, что с утра стоял у стен дворца в надежде увидеть молодого принца хотя бы краем глаза.
- Ах, говорят, он такоой необыкновенный красавчик… - шептались молодые краснощёкие хохотушки, - ааах, каким бы это было счастьем увидеть его!
- Говорят, он силён и отважен, как снежный барс, - переговаривались между собой крепкие парни в лихо заломленных по последней моде беретах, украшенных перьями собственноручно подстреленных птиц.
***
- Сынок, - любуясь сыном, подозвала юношу королева, довольно зардевшись от законной материнской гордости.
- Да, мама, - склонил перед ней белокурую голову принц.