В свои пятнадцать я хорошо развит физически. Постоянная жизнь в
лесу этому только способствовала. Крепкий жилистый проворный и
ловкий. Роста не высокого, но это пока, еще вырасту. Такой же
белобрысый, как и большинство жителей деревни. Светлые глаза и
волосы отличительная особенность северян. Глаза у меня зеленые,
бабушка говорила - «лесом меченный», как отец. Родители мои
погибли, когда мне было всего три года, я их толком и не помнил.
Отправились в крепость барона на ярмарку, да нарвались на стаю
северных волков. Вот и сгинули, как многие путники в этих краях.
Здешние хищники очень опасные.
Селяне относились ко мне хорошо и доброжелательно, наверное,
больше потому, что я им не досаждал, как прочие деревенские
лоботрясы, а все свободное время пропадал в лесу то и дело принося
в дом какую-то добычу и оттачивая мастерство следопыта.
В этот раз, в самом начале весны, я прихватил еще прохладные
деньки и провел почти две недели на прииске. Намыл и переплавил в
маленький слиток грамм тридцать золота. Таких слитков, не считая
песка и самородков в тайнике было уже целых четыре. Куда их деть я
пока не знал, но пусть будут. Золото ценилось не только как
благородный, но еще и как магический металл. Так что при случае
рынок сбыта найдется, я уже вентилировал тему на этот счет.
Завернутый в холстину слиток я спрятал в тайнике недалеко от
поселка, как и весь инструмент для добычи и выплавки. Возвращался
уже не вызывая подозрения в нелегальном промысле. По дороге
подстрелил зайца, и двух фазанов. С прииска же тащил почти полный
рюкзак сушеной рыбы. Мелкая как окуньки, но трактирщик охотно брал
как закуску под пиво. Эта рыбеха в моем «золотом» ручейке водилась
обильно, вот я ее и заготавливал между делом. Было у меня и пять
куниц. Хорошо и тщательно выделанные шкурки, которые я собирался
продать в замке барона.
В деревне все было по-прежнему. Селяне обрабатывали поля под
будущие посевы, выгнали скотину из хлевов на свежую, молодую
луговую зелень. Меня бредущего по дороге замечали, узнавали и
приветливо махали рукой. Все уже давно привыкли что я уходил в лес
на несколько недель, потому не удивлялись.
Дома тоже все было хорошо. Время шло к полудню, бабушка уже
давно управилась с домашними делами и села вязать, а дед как обычно
торчал в мастерской.