Мужчина дернул головой и промолчал. Сообразил, что, разговаривая с голым в лифте, автоматически ставит себя в дурацкое положение.
Лифт звякнул, двери открылись. Роман еще раз улыбнулся мило краснеющей блондинке и вышел в коридор, мужественно поджимая ягодицы. Заботился о том, чтобы эстетические критерии попутчицы не пострадали.
В кабинете Светы, понятное дело, было многолюдно. Сбежались коллеги и начальство. Вид голого Романа никого не смутил, этот этаж был привычен к обнаженной натуре. Скорее, смутился он, когда все замолчали и вытаращились на него.
Он быстро натянул брюки, показал удостоверение, выставил посторонних. Остались только Света и ее начальник.
– Ты цел? – спросила Света, несколько потерянно бродившая по разгромленному кабинету.
– Цел.
– А тот?
– Не очень.
– Вы можете объяснить, что здесь произошло? – робко спросил начальник, сырой, одышливый гомосексуалист в обтягивающей атласной рубашке канареечного цвета.
– Позже, – сказал Роман. – В милицию сообщили?
– Да…
– Ждем милицию.
– У тебя рана на боку, – сказала Света. – Давай я обработаю.
– Сейчас, – сказал Роман. – Сделаю звонок.
Он отошел в угол, набрал номер Дубинина.
– Здорово, подполковник.
– Когда ты, Морозов, освоишь нехитрую уставную лексику? – вздохнул Дубинин.
– А что такое?
– Ну как ты приветствуешь своего непосредственного начальника?
– Непосредственно.
– Вот-вот.
– Зато с радостью.
– Нужна мне твоя радость.
– Тогда приготовься.
– Опять что-то натворил? – насторожился Дубинин.
– Зачем так категорично?
– Говори!
Роман коротко рассказал о случившемся.
– Хотя бы кто он по национальности? – спросил, помолчав, Дубинин. – Наш или залетный?
– Хоть убей, не знаю, – сказал Роман. – Ни словечком, гад, не одарил. Может, перед приземлением что сказал. Но я не слышал. Далеко было…
– Шефу пока докладывать не буду, – задумчиво сказал Дубинин. – Установим пока, кто такой. Ты как, цел? Приехать сможешь?
– Смогу.
– Ладно, разбирайся там с милицией. Наших я подключу позже, когда заберут труп. Будь на связи.
– Есть, товарищ подполковник.
– Эх, Морозов, – проскрежетал Дубинин, вместо того, чтобы порадоваться уставной лексике.
Только Света села промывать и заклеивать порванный бок, ввалились милицейские. Стало шумно и бестолково.
Освободиться Роман смог только после того, как все протоколы были составлены и тело увезли в морг. Заверив очумевшую от допросов и вконец расстроенную Свету, что вечернего свидания никто не отменял, и попросив ее лишь захватить с собой медицинский халатик, Роман поехал в Управление.