Гусев не понимает Павла Иваныча; думая, что ему делают выговор, он говорит в свое оправдание:
– Я лежал на палубе потому, что сил не было; когда нас из баржи на пароход выгружали, я шибко озяб.
– Возмутительно! – продолжает Павел Иваныч. – Главное, отлично ведь знают, что вы не перенесете этого далекого перехода, а все-таки сажают вас сюда! Ну, положим, до Индейского океана вы дойдете, а потом что? Страшно подумать… И это благодарность за верную, беспорочную службу!
Павел Иваныч делает злые глаза, брезгливо морщится и говорит, задыхаясь:
– Вот бы кого в газетах расщелкать, так, чтобы перья посыпались!
Больные два солдата и матрос проснулись и уже играют в карты. Матрос полулежит на койке, солдаты сидят возле на полу и в самых неудобных позах. У одного солдата правая рука в повязке и на кисти наворочена целая шапка, так что карты держит он в правой подмышке или в локтевом сгибе, а ходит левой рукой. Сильно качает. Нельзя ни встать, ни чаю напиться, ни лекарства принять.
Конец ознакомительного фрагмента.