Война не прощает ошибок, и нет в ней детских команд
стоп игра. Так вот придется мне выступить учителем и показать, что
никогда не надо спешить. Поспешишь, людей насмешишь.
Первыми двумя выстрелами снял снайперов с деревьев,
а затем как в тире скупыми очередями в два, три патрона начал
очередную жатву среди душманов. Извел почти половину боеприпасов и
половину гранат прежде, чем устрашившись, они опять откатились
обратно за деревья.
Спрятался за камень, оставив снаружи только глазок
телекамеры. М-да, навалял трупов немеренно. То тут, то там чернели
островки человеческих тел. В последней атаке завалил наверное
человек двадцать, а может больше.
Остаться в живых мне не светит, с живого шкуру
сдерут. Так что один патрон надо заныкать в карман. А то в горячке
боя могу все выпустить.
И тут рация голосом Гоши прохрипела:
- Орел, орел, я - первый, ответь.
- Первый, первый, я - Орел, живой пока. Как там вы?
- ответил я. Уходя, рацию ребята оставили мне на всякий случай.
- Нормально, загрузились. Летим за тобой.
- Даже не думайте. У них стингеры. Как только
зависните, они вас достанут. Идите по дну ущелья. Все не доставайте
меня, некогда мне - стреляю, - старался говорить коротко и
отрывисто, боясь что сдуру возьмут и прилетят за мной и все
погибнут. На хрена тогда все это надо было.
Рация долго молчала. Потом опять прохрипела
сдавленным голосом Гошы:
- Прощай, Саня. Мы тебя всегда будем помнить.
- Будем жить, ребята. Не поминайте лихом! - ответил
я.
И тут рация вновь захрипела и ожила. Только голос
на этот раз был противный и визгливый:
- Так ты гяур на вершине там один. Сдавайся и мы
сохраним твою жалкую жизнь. Будешь у меня рабом, зато будешь
живой.
- Да пошел ты в ***. Я вас много положил, еще
столько же положу, - с сарказмом ответил я.
И тут из рации полился словесный понос, как они до
меня доберутся, и сколькими способами они будут сдирать с меня
шкуру. Да, работаем почти на одной частоте. Только залезли они на
нашу волну, перехватывают сообщения, сволочи. И с чувством отключил
рацию.
Жить мне осталось, пока патроны не кончатся или
пока нохчи не подтянут минометы. А это еще час - два.
Противный свист мины услышал где-то часа через
полтора. Ну, вот дождался, началось. Снаряды рвались не часто, но с
завидным постоянством. Рвались, будто банка стеклянная лопается на
мелкие осколки. Или на вершине казался такой звук, то ли потому что
рвались они на камнях. Но на всякий случай отполз подальше, на
расстояние, чтобы быстрей вернутся на позиции.