— Новая страна — новая жизнь, — ответил я, пожав
плечами. — Я их как будто уже несколько прожил. А вы, кстати,
психоаналитиком по совместительству не работали?
Зимин хмыкнул:
— Я не работаю, но с психоаналитиком вы уже пообщались.
— Это где же? — удивился я.
— А мужичка командировочного из Питера не помните? Почти
напротив, в пабе «Молли Гвинз»? Тот, который почти случайно к вам
за столик подсел? Вспоминаете?
— Ах во-о-от как! — протянул я. — Получается, что
вы уже с месяц вокруг меня хороводы водите?
— Даже немножко больше, — ответил Зимин, подумав
секунду. — Почти полтора.
— И зачем это вам? — насторожился я.
— Предложение некое вам сделать. Давайте налью еще — и
расскажу.
Зимин опять аккуратно, без пены, наполнил кружки пивом, поднял
свою со стола и сделал ею приветственный жест в мою сторону:
— Давайте, будем здоровы.
Я молча кивнул и отпил из кружки.
— Значит, для начала я кратенько оглашу мнение Семена
Борисовича, психоаналитика нашего питерского. Интересно?
— Он и вправду из Питера? — уточнил я.
— Правда, — подтвердил Зимин. — Решили не
рисковать, из другого города человека позвали. Вы внимательный,
питерское произношение от московского отличите. Да еще и
«бордюры-поребрики», «подъезды-парадные»… москвич мог бы
проколоться. А нужно было, чтобы вы поверили, что человек приезжий,
через пару часов навсегда исчезнет с вашего горизонта.
Я хорошо помнил питерского Семена Борисовича, интеллигентного
мужичка в очках и с густыми усами, который должен был кого-то
встретить в английском пабе на Новом Арбате, но не встретил, и кому
надо было провести пару часов до отъезда на вокзал. Он легко вызвал
на разговор меня, сидевшего после очередного визита очередной
проверки в поганейшем настроении и зашедшего перекусить и выпить
туда, куда я всегда хожу обедать. И этому незнакомому человеку я
выложил многое такое, чего никогда не рассказал бы никому из
знакомых. Так бывают откровенны соседи по купе в поездах дальнего
следования, которые живут вместе в замкнутом пространстве, что
располагает к открытости, но поезд приходит на станцию, они
прощаются и расходятся, чтобы уже никогда не увидеться.
— И сказал наш многомудрый Семен Борисович, что вы —
человек, этому миру не принадлежащий. Каково, а? — Зимин даже
паузу выдержал, чтобы убедиться во впечатлении. — Сосед вы
просто с этим миром, Андрей Алексеевич. Вот зачем вы, например,
каждые выходные носитесь на стрельбище? Тратите при этом немалые
деньги на патроны, стреляете часами из всего. Зачем?