Однако же ценность «языка» была
несколько… Сомнительна, это если смягчить. Как оказалось, наш
половец является представителем одной из восточных орд, что самыми
первыми попали под власть монголов. И его племя приняло власть
Чингисхана более «безболезненно» в силу давнего соседства – в
отличие от западных куманов, живших у границ Руси, а теперь спешно
покидающих степь, уходя в Венгрию... Так вот, наш пленник шел
воевать на Русь вполне осознанно, с желанием, и наоборот, был
совершенно не расположен с нами «сотрудничать»! Впрочем, строить из
себя «стойкого партизана» он также собирался, соловьем залившись
еще во время «медицинских процедур» - дурачок подумал, что его
начали пытать! Но дурачком он был в прямом смысле – и, проклиная
русичей на все лады, половец кричал о «великой тьме», что скоро
заполонит нашу землю, сожжет все города, перебьет всех мужчин и…
совершит всякие непотребства с нашими женщинами. А детей раздавит
копытами неисчислимых табунов! За последнее Микула, худо-бедно
разумеющий язык степняка (как оказалось, даже я понимал отдельные
слова, но в качестве переводчиков неизменно выступали Завид и Мал),
едва голову ему не оторвал – а дурачок все кричал, кричал, кричал…
И только когда понял, что убивать его сразу не будут, ровно, как и
пытать, он заткнулся, прожигая нас тяжелым взглядом исподлобья.
Впрочем, дураком я пленника назвал
даже не за вызывающее поведение в тот момент, когда его жизнь
вообще ничего не стоила. А потому, что он не умел считать. Тупо не
умел считать. Вследствие чего «великая тьма» в его устах могла бы
означать и десять тысяч, и двадцать, и тридцать, и пятьдесят – и
сто, по моим прикидкам, наиболее близким к реальности. Ну ладно
орда, ее можно «посчитать» по чингизидам. Но ведь он даже число
вождей похода назвать не смог! Не разбирался половец и в структуре
десяток-сотня-тысяча-тумена, а почему в разъезде было именно
одиннадцать всадников, объяснил просто: «сородичи».
Н-да, по всей видимости, такой уж
четкой структуризации в войсках покоренных у Батыя на деле не
наблюдается…
Ладно, это все дело дня вчерашнего.
А сейчас… Сейчас я с замиранием сердца смотрю на родные места,
подсвеченные закатным солнцем – и едва могу их узнать! Река Быстрая
Сосна, в водах которой я научился в детстве плавать,