— Моя рэйа, я все улажу, — сказал
Олиани.
— На Рийну не стоит давить, —
подержал эйса Итэрлен, — ей и так нелегко.
— Хорошо, — чуть склонила голову
владычица эйсин, — но не медлите слишком... Мне бы не хотелось,
чтобы малышка заболела.
И с этими словами рэйа взмыла в
воздух, Итэрлен последовал за своей супругой. Невольно я опять
залюбовалась — смотрелась пара необычайно гармонично, волшебно.
Тонкие грациозные фигуры, развивающиеся на ветру белоснежные одежды
и полупрозрачные, какие-то нереальные крылья: у рэйи серебристые, у
ее мужа иссиня-черные.
Я зябко передернула плечами. Хайдаш,
как же холодно! Вроде и одета тепло, но успела уже промерзнуть до
костей. Судя по солнцу, я всего минут пятнадцать-двадцать в этой
долине снег топтала, но кажется, прошла вечность. Столько всего
произошло, столько изменилось...
— Ты замерзла, — заметил Олиани. —
Может, всё-таки дашь руку, доверишься мне?.. Впрочем, если у тебя
есть какие-то вопросы, я готов удовлетворить твое любопытство.
Я задумчиво посмотрела на эйса, он
буквально излучал терпение и радушие.
— Пожалуй, есть, — повинуясь
секундному порыву, сказала я. — Вас никогда не мучила совесть за
то, что вы со мной сделали?..
— Это решение далось нам тяжелее, чем
ты думаешь. Если бы у нас был выбор, мы бы никогда не поступили
подобным образом.
— Выбор есть всегда.
— Да, — кивнул Олиани. — Но,
во-первых, ты бы тогда не родилась. А во-вторых, Срединный мир тоже
просуществовал бы недолго.
— Какое отношение имею я к Срединному
миру?
— Никакое и самое что ни есть прямое.
Все сложно. Вот так за пару минут не расскажешь.
Опять увертки, отговорки. Нет, от
этого эйса я сейчас ничего не добьюсь...
Я вздохнула, сдалась. В конце концов,
что бы я ни говорила пару минут назад, выбора у меня на самом деле
нет. Останусь здесь — замерзну насмерть. А я хочу жить, очень хочу!
Впрочем, умереть мне эйсин, скорее всего, не дадут, схватят в
охапку, заколдуют как-нибудь... Как бы мне не хотелось закатить
истерику, наброситься на проклятущего эйса с кулаками, сделать хоть
что-то вопреки воле эйсин, — сейчас надо уступить.
А еще, как бы ни было тяжело, сначала
надо выслушать, что скажут эйсин, и только потом принимать
решения.
Протянула эйсу раскрытую ладонь.
Олиани взял мою руку, легонько сжал ее в своей.
Мне потребовалось определенное усилие
воли, чтобы не отдернуть руку. Не только потому, что к эйсин я
испытывала смешанные чувства, нет, просто Олиани оказался
неожиданно теплым. Почему-то я думала, что тело эйса будет таким же
холодным, как и его облик.