И что это значит? Теперь она ещё тысячу к оплате накинет? А то как же: отдельная квартира, газ, горячая вода, все удобства, да ещё и мужчина под боком, и даже никуда специально идти и искать не надо.
— Вы это к чему, Людмила Алексеевна? — строго интересуюсь у хозяйки.
— А что? — игриво восклицает она. — Лёшенька сказал, мальчик молодой и вполне симпатичный. — Потом разражается коротким тоненьким смешком. — Да шучу я, шучу. — И опять становится серьёзной, досадливо цокает языком: — Только вот… вторая-то комнатка брата, а Лёшенька его сын, имеет право распоряжаться. Ну, как я его заставлю? Женечка, может, вы там сами договоритесь? Или… уж ладно, так поживёте.
Ну, круто. Хозяйка по доброй воле что-то предпринимать не собирается, вообще не видит ничего страшного. А если я начну скандалить и права качать, ещё и заявит: «Не устраивает, отваливай. Попробуй найти что-нибудь получше». Да я и скандалить не умею.
— Ладно, Людмила Алексеевна, — смиренно выдыхаю в телефон. — До свидания.
Убираю его от уха, отключаю.
Возможно, договориться и правда вариант? Неужели он сам не понимает. Как его, кстати, зовут?
Выхожу из комнаты. И он из другой, почти одновременно. Почему мы опять совпадаем? Он тоже притормаживает озадаченно, спрашивает:
— Чай будешь? Или, хочешь, кофе сварю?
— Чего это вдруг?
— Да я в баре работаю. Мне не трудно. Даже привычно.
— А! Ты поэтому так и распоряжаешься? Как у себя за стойкой. Чужими вещами.
— Вообще-то, чайник мой, — спокойно сообщает парень. — Я кое-что ещё неделю назад перевёз. — Добавляет многозначительно: — И тогда тебя здесь не было.
— И что?
А теперь есть. Вот она — я. Здесь.
— Так будешь чай?
— Ну, давай.
Всё равно же я с ним серьёзно поговорить собиралась. Может, освободит жилплощадь, поищет себе что-нибудь другое?
Я первой захожу на кухню. Обслуживать меня не надо, сама справлюсь. Наливаю кипяток в свою чашку. Действительно свою — я её с собой привезла. Она достаточно большая, чтобы десять раз за водой из-за стола не бегать. Я из неё и кофе пью, не свежесваренный правда, растворимый, некрепкий, почти без сахара, но с молоком. Потом достаю из упаковки и окунаю в кипяток заварочный пакетик, беру чашку в руки, разворачиваюсь.
Парень в задумчивости стоит перед холодильником и сосредоточенно на него пялится, но, заметив моё движение, вскидывается и без всякого смущения спрашивает: