С этими словами
разламываю табличку и активирую новое плетение:
-
Сагра-Фардан!
Тело тут же словно
покрывается сетью треснувших зеркальных осколков. Хватаю лежащий
клинок, поднимаюсь на ноги, морщась от боли в груди, и бросаю
взгляд на удивлённого воина, который, к его чести, соображал
быстро.
- Сарен, Аристарх!
Отвлеките двальщика, свяжите его боем!
Я покинул укрытие
и перебежал на правую сторону дороги, при этом внимательно следя за
тем, чтобы ни с кем не столкнуться и не получить случайный урон -
от этого плетение “Отвод глаз” сразу бы потеряло свою силу и
проявило меня. Это не невидимость в полном понимании, а лишь
искажение пространства, которое на определённый промежуток времени
позволяет стать незаметным для не сосредоточенного на тебе
человека. Чтобы заклинание сработало, надо выпасть из поля зрения
соперника и при этом никак не взаимодействовать с внешним миром, по
крайней мере, явно. Да и производимый шум “Сагра-Фардан” скрывать
не умеет, также как и запах. Но сейчас, когда вокруг бушует битва,
остаться незамеченным одновременно и проще, и сложнее - с одной
стороны противник рассеивает своё внимание, с другой же, чтобы
добраться до него придётся сильно постараться.
Пробежав вдоль
улицы и обогнув опасные участки с огнём и сражающимися солдатами, я
подкрался сбоку к боевому магу, на которого налетели подручные
неизвестного воина: один крепкий, закованный в сталь рыцарь с
полутораручным мечом, а второй лёгкий боец, вооруженный щитом и
клевцом. Напав на ловко орудующего двумя клинками мага, который
блокировал практически все их атаки без особого труда, они в
основном вели оборонную тактику, не давая колдуну возможности
применить заклинания и не подставляясь под удары.
Стиснув рукоять
Халдорна, я приблизился практически вплотную к двальщику и
напряженно замер по левую сторону от него, пытаясь поймать и не
упустить удачный для удара момент. И, наконец, таковой представился
- при парировании удара сверху колдун вскинул левую руку и открыл
незащищенную подмышку. Я среагировал мгновенно - шаг вперёд и
резкий колющий удар с уклоном вниз. Острое лезвие практически
наполовину вошло в тело мага, прошив легкое и сердце. Перехватив
рукоять, надавил на неё сильнее и у хрипящего от боли противника
подкосились ноги, чем я тут же воспользовался, став наносить мощные
удары кромкой щита ему в лицо. И лишь когда он повис безвольной
марионеткой, я сбросил его с меча и добил одним ударом в
глаз.