Девочка и хотела бы вырваться из-под тяжелого тела, да не смогла. Она дернулась в одну сторону, потом в другую и, обессилев от страха, замерла. Это ее и спасло… Как мелкий зверек из норки, смотрела она из-под мышки отца, куда смогла просунуть голову, чтобы дышать, и отцовская густая кровь тонкой струйкой заливала девочке лицо. Но она видела, как по единственной улице села проходила большая группа военных – человек тридцать. Время от времени кто-то один или двое сворачивали в очередной двор, наверное, и в дом заходили, и оттуда раздавались автоматные очереди.
Девочка совсем притихла, когда отцовская кровь залила ей глаза. Умом она понимала, что следует лежать, не шевелясь и не дыша, но маленькое тельце рвалось к свободе. И все же инстинкт самосохранения сработал, когда камни во дворе заскрипели под чьими-то тяжелыми шагами. Она замерла с закрытыми глазами, и только чуть-чуть приоткрыла их, когда шаги стихли. Кровь отца мешала смотреть. Липкая и горячая, она не останавливаясь, текла на ее лицо. Но все же девочка увидела тяжелые башмаки человека, что остановился рядом. Человек поднял руку отца, а когда отпустил, девочка увидела, что мертвый отец сжимает в руке автомат. Автомат старый, с потертым прикладом и стертой чернью металла. Девочка не понимала, зачем мертвому человеку оружие, но это ее не беспокоило. Ей мешала кровь, и она занимала все ее мысли. Теперь отцовская кровь уже с ее головы капала на землю. А человек постоял минуту рядом, достал из кармана гильзы от автомата и разложил их на земле с каким-то умыслом.
Из дома вышел другой человек. Как только он попал туда – непонятно, наверное, вошел со двора или со спины девочки. Что-то сказал первому на незнакомом языке. Девочка не знала ни одного языка, кроме чеченского, но ей подумалось, что говорят по-русски. На каком еще языке могут говорить эти убийцы…
Как невыносимо хотелось вытереть лицо от отцовской крови… До умопомрачения хотелось вытереть… И она не удержалась, вытерла… Но в это время башмаки пришельцев уже повернулись к девочке каблуками. Послышались шаги, они удалялись…
Когда стихли вдали голоса убийц, она снова попыталась освободиться от отцовского тела, но сделать это было ей не под силу. Нет в маленьком испуганном теле достаточных сил, чтобы сбросить такую тяжесть, мешающую дышать.