В использовали Триггера не было никакой необходимости, как и в
частичном воплощении Доспеха. Нет, я собирался использовать просто
кулаки, напитанные маной.
Делаю рывок к нему, и сконцентрировав ману в кулаке бью со всей
силы прямо в солнечное сплетение. Он пытается поставить блок, но от
силы моего удара кости его рук разлетаются на кусочки, а остаточный
импульс проходит через его тело разрывая внутренние органы.
Мне оставалось только с удивлением уставиться на упавшее
тело.
— И все? — в моем голосе промелькнуло разочарование. — Даже от
этого уклониться не смог… — вырвался у меня вздох. — А может… —
понадеялся я, видя, как он шевельнулся. — Тц, предсмертные
судороги... — закатил я глаза, убедившись, что он таки умер.
Как-то даже неловко, что я, из того, кто не имел вообще
абсолютно никакого таланта теперь являюсь настолько сильным.
Других я также перебил довольно быстро, хоть и не скажу, что это
было чем-то особенным. Да, они были не слабы… для обычного
человека. Но Магов С-ранга и выше среди них почти не было. А, по
сравнению с обычными людьми, даже слабые Е-ранговые куда
сильнее.
Тем не менее я все-таки использовал свои навыки. В частности,
Телекинез – очень удобная вещь, особенно в битвах с такими
противниками.
По-быстрому разобравшись с разбойниками, я решил, что жители
деревни будут мне благодарны, и мой долг перед ними будет выплачен.
Мне искренне хотелось в это верить, ведь я действительно чувствовал
себя должным Алисе и ее семейству за спасение после битвы с
Орочимару.
Подойдя к Алисе что с шокированными глазами смотрела на меня, я
искренне склонил пред ней голову.
— Простите, — сказал я. — Я был занят у Озера, и не знал, что
тут творилось. Если бы я пришел раньше…
Она немного измученно улыбнулась мне в ответ, после чего просто
упала.
Я попытался было броситься к ней и помочь, но из дома за ней
вышли женщины – судя по всему те, кто выжил в этой не очень хорошей
ситуации – и окружили меня. У некоторых из них было оружие… точнее,
некое подобие оружия – вилы, топоры и другие не особо смертоносные
предметы.
Хотя женщины сами по себе опаснее любого оружия – они же
женщины.
— Стоять! — крикнула какая-то старушка, которая сделала полшага
вперед. — Это ведь ты привел их сюда, верно? Мы приютили тебя,
накормили, выхаживали. А ты нам так решил ответить?! — с яростью
взглянула она на меня, и с каждым словом, в ее голосе все больше и
больше появлялось обвинения, и меньше было вопроса.