Казачня не заставила просить себя, быстро смешалась с толпой празднолюбцев, и все, галдя, группами двинулись в город – к кружалам. Остались только немногие, одни по наряду для охраны, а другие, постарше, так, по лени: Ивашка сказал, что воевода водки пришлёт на струги, так какого же чёрта и шататься зря? И они лежали на брюхе на тёплом песке, от нечего делать курили, сквернословили, поплёвывали…
– Гляди-ка: что это за судёнышко сверху бежит?
Все насторожились: в самом деле, сверху плыла большая завозня под парусом. Ещё немного, и она спустила парус, повернула носом к берегу и стала рядом с казацкими стругами. Степан окинул глазами приехавших – их было человек пятнадцать, и все голота.
– Ба, и сам отец Евдоким, праведный человек!..
– Здрав буди, славный атаман… – приветствовал его попик.
– И ты, отче, не хворай… – отвечал атаман. – Петруха, здравствуй…
– Здравствуй, Степан Тимофеевич… – отвечал ещё более загоревший Пётр просто.
– А это кто? Лицо что-то знакомое…
– А это, атаман, крестник твой… – сказал отец Евдоким, и сразу лицо его сделалось ёрническим, бесстыжим, точно совсем от другого человека приставленным. – Бежали мы Волгой, смотрим: сидит на песке голый человек и нас что-то кличет. Мы хошь и торопились догнать тебя, а всё же нельзя дать погибнуть душе христианской… – Ну, подгреблись: по какому такому случаю обнажён еси? А это ты его, атаман, раздел да на берегу с куликами оставил. Ну, денег он нам посулил, ежели приоденем его да с собой возьмём… Мы согласились. Откопал он тогда из песку казну свою – хитёр, сукин кот!.. – обделил всех нас, а мы его вишь как разодели: хошь сейчас под венец…
– Ну, пёс с ним… – засмеялся Степан. – Значит, его счастье… Пущай идёт куда хочет… А вы за мной, ребята? – крикнул он к вновь прибывшей голытьбе.
– За тобой, Степан Тимофеевич!..
– У нас, ребята, не спрашивают: кто, откуда, зачем?… – сказал атаман. – Приехал, садись за общий котёл с казаками, и вся недолга… Устраивайтесь, кто как хочет…
Васька, сокольник Долгорукого, загорелый и оборвавшийся, тряхнул своими золотыми кудрями и просиял улыбкой: важно!.. И новоприбывшие смешались с казаками…
– Ну, а мы отойдем маленько в сторону… – сказал Степан отцу Евдокиму и Петру. – Рассказывайте, что видели, что слышали… А там – он поглядел из-под ладони на солнышко – скоро и обед варить казаки будут… Ну, что подумывают на Москве? – присев на старую опрокинутую лодку, спросил он. – Садитесь-ка вот рядом – песок-то мокрый.