- Мама. Убивают! Да чтоб
тебе...
- И тебе не болеть.
- Напугал как… Дай отдышусь, это точно
ты? Нельзя же так подкрадываться к людям.
- Ты всегда должна быть готова к
неожиданностям.
- Как? Как к такому можно быть
готовой? Вышел из тени, почему здесь лампочка не светит?
- Ты же на курсы ходишь, самообороной
там занимаешься и психологической, в том числе,
подготовкой.
- И что? Если бы я попыталась тебе
врезать, дало бы это что-нибудь?
- Не попробуешь - не
узнаешь.
- Ну да, только маникюр испорчу, ты
когда так накачался? Если бы не голос, то не узнала бы никогда, и
это несмотря на наше бурное прошлое. Раньше ты был как велосипед –
лёгкий, спортивный и интеллигентный, а теперь танк здоровенный,
мощь просто пугает. Ты это специально, чтобы тебя не узнали в
реале? Ладно, не отвечай, и так ясно. Но узнать тебя, особенно с
этими очками уродскими, даже твои школьные подружки не смогли бы.
До сих пор своим глазам не верю.
- Это мы давно не виделись, и ты
подзабыла всё.
- Тебя забудешь!.. Каждая встреча как
прыжок в пропасть, пульс ещё час будет под двести. Как тебя
консьержка пустила?
- А тут у тебя теперь консьержка? Это
хорошо, так спокойнее.
- Чем же это мне теперь должно быть
спокойнее, если не только она тебя не заметила, но и ты
её?
- Будет тебе теперь пища для
размышлений. Это твой дом и твоя безопасность. У тебя электроники с
собой нет?
- Нет. Дома, в машине и в офисе по
комплекту.
- Удобно. Давай пешочком
пройдёмся.
- Сдурел? До десятого этажа? Ладно, но
если что, то на руках меня понесёшь.
- Уговорила, как твой Илья?
- Как обычно, всё меня в Хайфу
зазывает, а я всё в Питере живу, и все ещё с ним.
- Гюль, а Илья в курсе твоих, то есть
наших дел?
- Нет. Зачем? Он человек очень
семейственный, до сих пор о всем важном в своей жизни он
рассказывает родителям, старшей сестре и младшему брату. Семья для
него самое главное, даже почти единственное, что он в жизни ценит.
Ценю за это его и я, ибо я там - внутри его семьи. Но что-то
серьёзное ему сообщать не стоит, уж очень он открытый и доверчивый.
Чувствительная натура художника. Все эти риски и переживания не для
него. Я сама справляюсь.
- Понятно, я теперь лучше понимаю
пословицу «муж да жена одна сатана» Первые два слова в ней лишние,
чтобы мужиков не задевать и не ранить их тщеславие.
- Смешной ты. И как только тебе такое
в голову приходит? Но в чем-то ты прав, есть во мне что-то
демоническое. Разные мы с Ильёй, и потому вместе, что дополняем
друг друга.