— Из-за тебя бекон сгорел! Долго шёл! Сучёныш! — заревел Вернон
и, вытащив ремень, бросился на меня.
Но я не пальцем деланный: в той жизни с детства ходил в
спортивные секции. Тело пускай и сменилось, но навык и знание
стойки не пропьёшь. Поэтому я исключительно на рефлексах увернулся
от несущейся туши дяди Вернона и отточенным движением поставил ему
подножку, перед этим мысленно сформулировав своё желание в волевой
посыл. Очень надеюсь, что делаю всё правильно. Кажется, сработало,
хотя, честно признаться, я не имел ни малейшего представления о
том, как должна твориться магия. Скорее всего, сознание сработало
чисто на инстинктах самосохранения, и при виде угрозы произошёл
детский выброс.
Вернон запнулся об мою ногу, чуть не сломав её, пролетел пару
метров и врезался головой в стену, заставив дом сотрястись.
Я не спеша подошёл к нему и присел на корточки возле его лица,
поигрывая взятым со стола кухонным ножом.
На лбу Вернона выступили капельки пота.
— Давай договоримся, дядя. Вы меня не трогаете — я не трогаю
вас. Всё равно скоро меня заберут в Хогвартс, и меня целый год тут
не будет. — Петунья вскрикнула, зажав рот руками. — Да, я знаю о
моих родителях и магии. Больше эту тему не поднимаем. — Нужно
закрепить слова угрозой.
— Иначе… — я вставил лезвие в зубы Вернону и безумно хихикнул. —
Я нарисую тебе улыбку, и ты больше не будешь угрюмым, дорогой
дядюшка!
Продемонстрировать толику безумия и бесшабашности перед Дурслями
было необходимо. Разрыв шаблона им обеспечен, и они нескоро отойдут
от шока, который вызвали такие резкие перемены в характере
хлюпика-племянника.
Дурсль, испуганно выпучив глазки, активно закивал головой, всем
своим естеством демонстрируя согласие.
— Ну вот и прекрасно. Я рад, что мы поняли друг друга.
Взяв со стола нехилый кусок торта, я удалился в свою каморку,
где заперся и продолжил робкие эксперименты с магией. Словно
первооткрыватель-естествоиспытатель, я пытался разобраться в
совершенно незнакомой, но чудовищно масштабной науке, не имея на
руках абсолютно никаких знаний и источников информации. Как пионер
геологии, я шагал в горнило вулкана, думая: «Прокатит или нет?
Сгорю ли я дотла? Погибну ли я, столкнувшись с доселе неизвестным?»
— Опаснейший подход, но в моём случае у меня попросту не было
выбора — рискуй, или проиграешь.