А потом была ТА ночь. Нет, я, конечно, слышал рассказы о том,
что иногда происходит в этих стенах от двоюродного брата, но
никогда и помыслить не мог, что окажусь в роли игрушки для старших.
И надо было такому случиться, что меня нашёл именно Дарк. А потом
выслушал и успокоил. Меня никто никогда в жизни не утешал, даже
мать. И это неожиданно оказалось… приятно. Я и подумать не мог, что
ершистый новенький может быть таким понимающим, ведь он всеми
силами старался отгородиться от нас.
После той ночи, я понял, что тёмный может быть мне полезен, хотя
тогда ещё не осознавал, насколько тот станет важен для меня. Просто
считал, что Дарк может стать моим щитом, так как с его
специфическими способностями к нему вряд ли кто сунется. Это было
бы взаимовыгодным сотрудничеством. Но тёмный даже слушать меня не
захотел.
А буквально на следующий же день он вновь спас меня, и я
почувствовал себя обязанным ему. Странное чувство, когда ты
осознаёшь, что обязан чуть ли не жизнью другому. К тому же этот
мальчишка начал меня всерьёз интересовать своей непохожестью на
других. Помимо прочего, я умею чувствовать правду, а Дарк не
очень-то любит её говорить. Да, это дико злит, но и интригует.
Однако чем больше я пытался с ним сойтись, тем сильнее он меня
отталкивал, будто боялся, что я узнаю о нём что-то особенное. И
ведь узнал. Несмотря на все старания тёмного показать всём, что он
одиночка, у него, оказывается, есть любовник из старших. Помню, я
тогда впал в бешенство, представив, что кто-то другой будет лежать
у него на коленях, а тёмный будет гладить его по волосам и плечам и
шептать что-то успокаивающее своим завораживающим голосом. Я ведь
был наивно убеждён, что один удостоился подобной чести. Как
оказалось, нет.
Это было больно. Намного больнее, чем я мог подумать. Но я
проглотил эту обиду, а вслед за ней и другие. И всё лишь для того,
чтобы вновь почувствовать его руки на своих волосах, услышать
сочувствие в голосе. Однако Дарк не простил мне того, что я смог
приоткрыть завесу над его тайной, и всё больше отдалялся. В тот
единственный раз, когда он сам пришёл ко мне, растерянный и
нуждающийся в помощи, я его оттолкнул, и мальчишка нашёл другого
учителя по языкам. Тёмного, старше нас курсов на пять-шесть. Как я
потом казнил себя! Но было уже поздно.