Неяркий свет нарождающегося утра высветил то, что было скрыто ночью. Следы погрома кругом. Вчера Соня не стала вдаваться в подробности, но судя по тому в каком виде была молодая женщина, ее насиловали до смерти.
- Звери проклятые, - пробормотала сквозь зубы.
Понимая, что мертвых надо по возможности похоронить. Но мертвых было слишком много, а она одна. Соня пока оставила эту мысль.
Нол еще спал, иногда всхлипывая во сне. Какое счастье, что женщины смогли хотя бы спрятать мальчонку. Озабоченно хмурясь. Соня стала искать, чем бы накормить малыша. Какую-нибудь одежду.
В избе была еще одна комната и кладовая. В кладовой шаром покати. Все выгребли подчистую. Но в печи Соня нашла завернутый в тряпицу хлеб и кусок засохшего сыра. Спрятать успели... Что ж, это уже хорошо. Наскоро перекусила. Сбегала за водой к роднику на площади.
Потом пошла осматриваться дальше.
В комнате за занавеской обнаружился распотрошенный сундук с тряпьем. Вещи валялись вокруг, там были какие-то ветхие штаны и рубахи, пора бесформенных выцветших платье, холщовые рубашки. Разбойники их не взяли, судя по всему, старьем побрезговали.
Нашлось там и немного детских вещей. Вещи были ношеные - переношенные, видимо, не одно поколение детей в них выросло. Она не хотела задумываться, были ли у Нола братья и сестры. Просто выбрала из всей одежды что покрепче для себя и ребенка. Быстро переоделась, остальное и связала в узелок.
То же самое и с минимально необходимым. В тот момент Соня, горожанка до мозга костей, даже не задумывалась, действовала автоматически. Нашлось чуть-чуть еды, это она тоже взяла, только одежду брать не стала. Странно, но одежда из дома старухи почему-то ощущалась почти как своя. Осматривала пустые дома и как-то по наитию определяла, что именно из скудного скарба ей может пригодиться.
Просто она уже знала, как именно будет хоронить умерших. И потому торопилась. В комнате завозился Нол, стал звать маму. Заплакал.
- Иду, иду, малыш! - тут же откликнулась Соня. - Не плачь. Теперь я твоя мама. Хорошо?
- Хорошо, - неожиданно чисто выговорил мальчик, уставившись на нее серьезными глазенками. - Теперь ты моя мама Ундина.
Ну вот опять. Чего они все ее Ундиной называют? Она наклонилась к малышу, взяв его ладошки в свои:
- Нол, меня зовут Соня.
- Да, мама Ундина Соня.