Ошарашенная, испуганная, негодующая Оля торопливо натянула одежду, стараясь не смотреть на волка.
Выговорившись, Максим, не заботясь, что увидит женщина, снял с себя штаны и принялся одеваться заново, уже обстоятельно, не пропуская ни одной вещи.
Вот тебе – внимательный и заботливый! Только изображал из себя джентльмена, пока они не пересекли границу владений. Теперь можно не церемониться с ней, да?
Умка фыркнула и снисходительно пояснила, что альфа в своём праве, а они и правда не знают, что тут за жизнь. Разумно подчиниться, ведь самец зла им не желает. Наоборот, хочет уберечь и сохранить.
Оля только головой покачала, возражая волчице.
«Одно дело – забота о безопасности и комфорте, совсем другое – наказания и глупые приказы. Ты слышала – «прыгай на одной ноге, если прикажу»? Это не забота, это самодурство».
Умка ещё раз фыркнула и показательно отвернулась, сигнализируя, что больше не расположена к беседе.
Ольга вздохнула – собственный зверь заодно с альфой! Хотя, чего она удивляется? У волчицы в крови подчинение более сильному, это условие выживаемости вида. Кто виноват, что она выросла без отца, а дядя редко что-то приказывал? Не привыкла она к таким вывертам, не привыкла подчиняться слепо…
Конечно, пренебрегать разумнымиприказами вожака Ольга не собирается, не идиотка же она. И на Илью с Алиной постарается не таращиться, но уже по своим причинам. Больно это, внутри все переворачивается и сжимается. Игнор пойдёт на пользу, в этом Максим прав. Но… Хорошее же её ожидает будущее! Нет, у всех кланов слово вожака – закон, но она и не подозревала, что альфа может быть настолько бескомпромиссен к своей паре.
Луна, что она несёт? Какая она Максиму пара, совсем ум потеряла? Они же только изображают пару. Ясное дело, ради сохранения своего драгоценного клана, вожак на всё пойдёт, в том числе, пожертвует чужой самкой, если не будет другого выхода.
- Оделась? – волк заботливо проверил её одежду, собственноручно застегнул шубку, поправил шапку и поднял невесту на руки.
Ольга задавила протест на корню. Пусть тащит, если ему хочется, она потерпит.
Волк её нёс, старательно обходя кусты, чтобы ни одна ветка не хлестнула, прижимая волчицу так бережно, будто она его величайшая драгоценность. Будто не он пять минут назад грозил ей наказанием, будто это не его руки недавно сжали её предплечья до синяков и встряхнули так, что голова чудом не оторвалась.