— А их гражданские завалили, — подал голос старший, — мы сами видели. Одного дружно стульями забили, а второго дверью зажали.
— Чего-нибудь необычного не видели? Может, кто-то из людей вел себя странно? Не убегал, например.
— Да нет. Паника была. Все врассыпную. Кричали. Вроде ничего такого, — сказал молодой.
— Только пара идиотов забрались повыше и снимали видео, — вставил старший, — Сейчас посмотрю записи с нашего регистратора, может быть они там есть.
Он пошевелил перчаткой. Иван терпеливо ждал, разглядывая, как Чингиз с остальными дознавателями проводят опрос. У входа в кафе, под намалеванной на стене стилизованной цифрой «33», лежала дворняга. Глаза ее были закрыты. Хвост слабо шевелился. Иван подумал, что вокруг все бегали, кричали, была стрельба, а собаке хоть бы что. Спит. Пёс открыл глаза и посмотрел на человека. В свете фар собачьи зрачки вспыхнули желтым, хищным светом. Ивану стало неприятно, он отвернулся.
— Нашел, сейчас перекину фрагмент.
Комм мелодично тренькнул о получении нового сообщения. Иван сразу запустил видео. Молодой полицейский расстреливает роботов — вид сбоку. Старший не стреляет, просто смотрит по сторонам. На козырьке магазинчика одежды стояли два подростка и, кажется, снимали происходящее на видео. Один был повыше, в желтой куртке, шапке-ушанке и медицинской маске. Второй маленький, лупоглазый, в красной толстовке. Иван перекинул видео напарнику с указанием обязательно забрать данные с коммов у этих двоих и подробнее их расспросить.
Тихо шелестя, подошел Чингиз.
— Шеф, это тебе, ты не ел с утра, — робот протянул старшему дознавателю точно такой же пирожок, что Иван видел у патрульных.
— Где взял?
— Там лоток стоит. Продавец или сбежал, или вон лежит, он махнул в сторону подстреленного бота.
— Ты же понимаешь, что это кража, Чингиз, — сказал Иван, забирая из манипуляторов робота горячий пирожок и откусывая, — статья 158-я. Часть...
— Ты, когда жуешь, вообще непонятно, что говоришь. Дикция плохая. Ладно. Мы всех опросили, и тут есть несколько странных моментов, капитан...