Вроде бы я и понимала, что задаю глупый вопрос: политика есть политика. Но хотелось получить более конкретный ответ. Ведь Оплот действительно существовал, отгородившись от мира. Контакты с Настрией, насколько мне было известно, ограничивались нападением команды Дика на светлых торговцев да нелегальным обменом товарами с некоторыми предприимчивыми настрийцами. Или я ошибалась?
Брайан перевел на меня задумчивый взор, потом криво улыбнулся.
– Потому что о врагах нужно знать как можно больше.
– Вы хотите сказать, что Настрия представляет угрозу для Оплота?
– Вне всяких сомнений.
Признаться, такого поворота я прежде не ожидала. Оплот казался мне местом пусть не самым жизнерадостным, но, во всяком случае, по-настоящему безопасным для темных. Одним словом, оплотом.
– Но ведь… как же Грань Безопасности?
– Грань Безопасности чрезвычайно важна, – согласился Брайан. – Она спасала нас на протяжении двух сотен лет. Но магия не стоит на месте. Рано или поздно светлые найдут способ преодолеть эту преграду. Возможно, не сейчас. Возможно, спустя еще двести лет. Но мы должны быть готовы к такому повороту. Учитывая их численное преимущество и магические возможности, у нас нет ни малейшего шанса победить в военном конфликте. Поэтому приходится искать другие пути. А для этого требуется информация.
– Но я полагала, что светлые давно уже не стремятся прорваться в Оплот.
Я все еще пыталась сохранить для себя недавнюю картину мира. Уже далекую от идеальной, но, по крайней мере, более безопасную и надежную.
– Такова официальная версия. – Брюнет выдвинул ящик стола и убрал в него обе копии документа. – Но у нас есть причины сомневаться в ее правдивости. Например, мы получили информацию о том, что светлые маги изучают свойства Грани Безопасности. Спрашивается, с какой целью. Кроме того, нам известно, что в Настрии возобновились притеснения темноволосых. Опять же неофициально, но де-факто подобное происходит все чаще.
Я инстинктивно сжала губы. Брайан, скорее всего, не имел представления о конкретной причине, побудившей меня искать убежища в Оплоте. Я пока не обмолвилась об этом ни словом, а больше никто, кроме Грэтты, не был в курсе. Однако же он не мог не догадываться, что место жительства я сменила отнюдь не от хорошей жизни.
Проницательный взгляд собеседника подтверждал мое предположение.