Помятые, но живые. Фонтей,
Буф, Йорго и Грегсон.
Йорго приложил палец к губам,
прося о тишине, хотя все были искренне рады и еле держались, чтобы
не заговорить. Буф швырнул мне старую мешковину, видимо, найденную
тут же. Я моментально накинул её на себя, но дрожать, ясное дело,
не перестал.
Все заулыбались (даже
ворчливый Грегсон), только это продлилось недолго. Фонтей вдруг
нахмурился и внимательнее всмотрелся мне в лицо.
Его глаза округлились от
ужаса.
Он шагнул ближе, обхватил меня
за плечи и тихо пробормотал:
— Киро, что с тобой? Что-то не
так. Ты странный… ты ничего не замечаешь?
Я уставился на мага. Он что,
забыл, что я вообще-то обгорел и с моста полетал — понятное дело,
что со мной что-то не так и выгляжу я паршиво.
— Ну да, я чуть не сдох, если
вы об этом, — прошептал я.
Но Фонтей даже не среагировал
на мои слова. Он продолжал пялиться на меня так, будто я всё-таки
сдох и превратился в привидение. Затем маг рывком схватил мою
правую руку, вытянул на себя и уставился на метку.
— О боги… — Его голос
задрожал. — О боги вселенной… я даже не предполагал, что такое
возможно… Киро, посмотри…
Я тоже уставился на свою руку
и сначала не сразу осознал то, что вижу. Наверное, мой мозг ещё не
отогрелся. А вот когда осознал, на что именно смотрю, то перестал
трястись и замер, как ушибленный.
На моей грязной и мокрой
ладони мерцала еле заметная голубая метка ратника…
—
Да ну… нет. — Это первое, что я сказал.
«Нет, нет, нет», — повторило
сознание.
Я отдёрнул руку и быстро потёр её о
сухую мешковину, в которую кутался.
— Может, я в краску случайно рукой
залез?
— Киро, не время шутить… — Фонтей
покачал головой.
— Да мне не до шуток. — Я ещё сильнее
начал тереть руку, со злостью и напряжением. — Это просто
невозможно. Адами Фонтей, невозможно…
Я посмотрел на Фонтея, будто умоляя его
со мной согласиться.
Тем временем меня окружили
маги.
— Надо срочно доложить
императору, — высказался генерал Грегсон.
— Надо срочно предупредить
Стронга, — предложил Буф, побледнев до мучного цвета.
— Надо срочно успокоиться,
разобраться и подумать о последствиях, — добавил первый помощник
Йорго.
Лишь один Фонтей молчал и
хмурился, ну а я всё тёр руку о мешковину, сильней и сильней, пока
та не стала чистой. Затем снова раскрыл ладонь и ещё раз её
осмотрел.
Остальные, как по команде,
уставились туда же.