— Гордей, мне больно!
Распахиваю глаза, с недоумением обнаруживая, что
слишком сильно сжимаю женские пальчики. Мгновенно ослабляю хватку, стараясь
выровнять дыхание, но это уже бесполезно. Кровь бурлит и долбит в виски, ширинка
до боли впивается в плоть. А в ушах стоят ее неудержимые стоны… прошлое
однозначно смеется надо мной.
Со свистом втягиваю воздух и кладу нежную ладошку на
пуговицу от брюк, медленно веду чуть ниже.
Девушка тут же все понимает, льнет ко мне, трется
грудью о плечо, с шумом выдыхает мне в шею. Жар ее дыхания подливает масла в
огонь.
Проворные пальчики тут же справляются с молнией, а
затем и с пуговицей, послушно касаются меня сквозь ткань трусов. Ещё две
секунды, и Олеся крепко обхватывает член, начиная медленную игру.
Но я останавливаю ее и властно смотрю на женские губы,
одним только взглядом отдавая молчаливый приказ.
— Мы же не одни в машине… — доносится осторожный
шепот.
— Сергей, — водитель мгновенно обращается в слух, а
женская рука продолжает откровенные ласки, — тормозни на обочине. И прогуляйся
пять минут.
Как только дверь за водителем захлопывается, девушка
наклоняется, мягко дотрагиваясь до напряженной головки языком. С каждой
секундой движения становятся все глубже.
Я изо всех сил стараюсь подавить отголоски сладких
стонов в голове и воспоминания о том, как Кристина податливо принимала меня,
остро наслаждаясь каждым грубым толчком, как обнимала меня ногами, как ее
затвердевшие соски дерзко покалывали мою грудь, а руки крепко прижимали к себе.
Поддавшись необъяснимому порыву, обхватываю ее голову
и в своём любимом темпе грубо врываюсь в ее рот. Дааа, я знаю, ее это тоже
заводит… она всегда была отзывчивой…
Кровь приливает и концентрируется пульсацией,
напряжение усиливается и доходит до пика, а в ушах ее громкие стоны. Сладкие...
да… вот так, моя девочка… дааа…
Мощная волна живого тепла, зарождаясь в районе копчика
и сметая все на своем пути, проходится вниз, окатывает жаром и находит,
наконец, выход, даря долгожданную разрядку.
Грудь ритмично вздымается. Веки мои прикрыты. Чуть
улыбаясь и с ощущением радости в душе прихожу в себя от неожиданно острой
концовки, как вдруг в сознание врывается совершенно чужой приторный голос:
— Ты меня раньше никогда своей девочкой не называл.
Возмущенно распахиваю глаза, прохожусь хмурым взглядом
по пепельному водопаду волос на своих брюках — Олеся положила голову мне колени
и не спешит подниматься, смотрит на меня мягким светящимся голубым взглядом.