Ольга встала, взяла свои вещи и вышла из учительской, смахнув с ресницы слезу.
Была пятница, впереди два дня выходных, и Полынцева решила подумать о том, как быть дальше. В том, что в школу она пойдет лишь для того, чтобы положить на стол директора заявление об увольнении, у нее не было никакого сомнения. Нужно было решать, где искать работу.
Света в подъезде почему-то не было. Ольга поднялась на второй этаж, достала ключи и открыла двери. В тот же момент от стены на верхней площадке отделились две тени и, проворно сбежав вниз, грубо втолкнули ее внутрь квартиры.
Она почему-то даже не вскрикнула. Ванечка, как правило, в это время спит, а няня уходит встречать с работы мужа.
– Что вам нужно? – испуганно, одними губами прошептала она, глядя на двух здоровых парней с наглыми ухмылками на лицах.
– Не что, а кто, – усмехнулся круглолицый брюнет со слегка искривленной переносицей.
– Мы из бюро по обеспечению досуга одиноких дам, – противно кривляясь и снимая куртку, сказал второй.
– Выйдите прочь! – выкрикнула она, пытаясь ударить по лицу круглолицего дамской сумочкой.
В тот же момент его напарник, уже сняв кожаную, отделанную изнутри искусственным мехом куртку, накинул ее ей на голову и обхватил за шею. Запах пота и мужской парфюмерии, пропитавший мех, вызвал тошноту. Задыхаясь, она попыталась кричать, но эти звуки напоминали приглушенное мяуканье котенка. Она почувствовала, как ее повалили на пол и, сорвав кожаный плащ, закатали на правой руке рукав кофточки…
Три дня прошли как страшный сон. Все это время она провела в постели с этими омерзительными существами. Сначала Ольга осознавала, что ее, уколов героином, насилуют, затем наступила какая-то прострация. Она получала дозу, шла на кухню готовить Вадиму еду, абсолютно не одеваясь, затем вновь возвращалась в спальню и валилась между двумя потными мужиками и погружалась в странный и манящий мир.
Стресс в школе, накопившиеся за год отрицательные эмоции, боль одиночества и лошадиные дозы героина сделали свое дело – она сломалась.
Когда на четвертые сутки Ольга пришла в себя, то обнаружила, что парни ушли. Соединив, насколько это было возможно, обрывки сознания в одно целое, решила идти в милицию. Одев на голое тело халат, абсолютно не реагируя на крики сына, она уже сняла с вешалки плащ, как взгляд наткнулся на лежащий на полочке у зеркала «заряженный» шприц и небольшой пакетик белого порошка.