— Да. И меня это настораживает. — Билл хмурится. Присев на
корточки, он начинает почёсывать гладко выбритый подбородок. — Мало
того, что приказ от Чоури, так мы действуем в режиме строжайшей
секретности, даже не зная о том, с кем и чем нам предстоит иметь
дело. Лишь только то, что мы должны ждать информатора здесь.
Гозуки щурит глаза. Он достаёт изо рта сухую тростинку и кидает
на землю.
— Ты знаешь, кому принадлежит этот парк? Можешь не утруждать
себя. Это территория — часть владений Келлеров. Я думаю, теперь
тебе понятно, с чем нам предстоит столкнуться.
— Наша цель — Келлеры? — Билл выпучивает глаза настолько, что
его монокль выпадает. Лишь чудом он смог поймать стекло, прежде чем
оно скрылось в густой листве дуба. — Ты в этом уверен? Это очень
влиятельная и очень могущественная семья, которая глубоко проникла
в политику Империи, особенно после гражданской пятисотого года.
— Я в этом уверен, — с такой же убийственной решимостью отвечает
Гозуки. — Мы здесь не просто так собрались подышать свежим
воздухом.
— Ладно, хорошо. Допустим, — глубоко вздохнув и выставив перед
собой руки, словно он держал перед собой шар, Билл продолжает: —
Допустим, наша цель — Келлеры. Зачем? Зачем Чоури надо их убрать?
Они же его протолкнули к власти. Они его посадили рядом с
Императором, чтобы он лоббировал их интересы. И ты мне говоришь,
что их человек, почти марионетка, санкционирует их истребление. Это
ж бред, старина. Абсолютный и беспощадный бред сумасшедшего.
— И, тем не менее, мы сидим здесь. — Молодой убийца мягким
взмахом руки отгоняет белку прочь со своего плеча. Грызун сперва не
хотел, но после того, как Гозуки сделал вид, что пытается схватить
его, ярко-рыжий зверёк быстро прыгнул на ствол дерева и начал
взбираться вверх по коре. Отогнав животное, он кладёт ладонь на
рукоятку своего восточного меча. — Я не так хорошо понимаю
имперскую политику, как ты, Билл. Но даже ты не будешь отрицать
столь очевидных вещей. Если мы здесь, значит Чоури хочет, чтобы
Келлеров не стало. Почему? Зачем? Это не наша забота. Мы лишь
инструменты имперской политики и Императора. Не более того.
— Неужели тебе это настолько не интересно? — в бессилии
спрашивает Билл.
— Интересно. — Молодой убийца обнажает свои белоснежные клыки. —
Но в отличие от тебя, я не задаю много ненужных вопросов. Мне
говорят, я делаю. Так нас научили. И в отличие от тебя, я не пичкаю
себя боевыми стимуляторами и наркотой. Моё тело — моё совершенное
оружие.