Сержант поднимает забрало своего шлема, обнажая хмурое
белоснежное лицо с яркими голубыми глазами, что смотрят прямо на
Тацуми.
— Честно, полковник, я не настолько хорошо изучал тему
Имперского Оружия. Так что хотелось бы услышать это от вас.
— Разумеется. «Ночной Ужас», как и «Демонический Экстракт»,
представляет из себя симбиотическую форму имперского оружия. Его
очень, очень сложно контролировать, потому что это Оружие
живое.
— Живое? — Рыцарь смущается. — В каком смысле?
— В таком.
Для пущей демонстрации Тацуми вытягивает вперёд руку, которая в
следующий миг покрывается десятками чёрных глаз. Сержант
вздрагивает, лошади встают на дыбы и ржут от ужаса.
— Это Имперское Оружие представляет серьёзную угрозу для
носителя, потому что оно жаждет вырваться на свободу. — В следующий
миг все глаза на руке Тацуми закрываются и конечность становится
нормальной. — Не просто так в течение трёх сотен лет лучшие умы
Империи пытались найти совместимого с ним человека. Большинство
претендентов умирали в страшных муках. «Ночной Ужас» их сжирал
заживо. Кому-то повезло чуть больше — они просто навсегда сходили
сума и несли бред про демонов и ужасы за гранью. А мне… — Тацуми
вспоминает, как именно он познакомился с этим Имперским Оружием и
что он тогда увидел. — Скажем так, мне очень сильно повезло, и
«Ночной Ужас» решил выбрать меня. Но это не та тема, о которой я
хочу долго разговаривать, вернёмся к моей семье.
Тацуми встречает понимающий взгляд молодого человека. Тому тоже
не по себе после увиденного.
— Семейство Келлеров ко времени моего рождения было в сильном
упадке. Я много чего не знаю, но, со слов моего приёмного отца, мы
стали заниматься запретными вещами.
— Запретными вещами?
— Тёмной алхимией, — со всей серьезностью отвечает Тацуми. —
Человеческие жертвоприношения, пытки, истязательства и прочие
ужасающие моменты. Неудивительно, что премьер-министр Чоури
санкционировал наше уничтожение. Что я абсолютно и полностью
поддерживаю. Внутри Империи не должны быть такие монстры, которые
занимаются ужасными вещами.
От столь серьёзного и целеустремленного взгляда Тацуми юный
сержант даже вздрагивает, но затем успокаивается, услышав
умиротворённый голос Келлера:
— Тем не менее, от моей семьи мне досталось несколько
занимательных книжек по алхимии. Я, будучи тем ещё книжным червём,
в детстве перечитал все эти пять фолиантов раз восемь. Может быть,
даже больше. Но, если быть откровенным, я тот ещё самоучка, потому
что никто не хотел заниматься со мной всерьёз. Все алхимики как
огня боятся моей фамилии.