Звериный крик обезумевшего Ансалту заставил Утюга вздрогнуть. Со всего размаха он залепил своему подельнику в ухо и бросился в машину.
– Хан! Хан! Ты живой? – Бандит стал трясти своего хозяина за плечо. Но тот был мертв.
– Что мы наделали! – выл сваленный ударом на землю Ансалту. Он сидел, раскачиваясь из стороны в сторону, а по его лицу текли слезы.
– Возьми себя в руки! – закричал на него Утюг. – Что ты плачешь, как женщина! Хан умер воином, и мы ни в чем не виноваты. Сливай бензин!
Пока Ансалту ходил за канистрой и шлангом, Утюг снял надетый на Хана фотоаппарат, потом, обшарив карманы, забрал деньги и документы.
Вскоре труп водителя был в машине, а бензин из легковушки перекочевал в бак «УАЗа».
– Надо предать Хана земле, – с тоской глядя на «Ниву», проговорил Ансалту.
– Ты сошел с ума, брат, – Утюг положил ему на плечо руку. – У нас нет времени!
С этими словами он обошел машину со стороны водителя, вывернул руль с таким расчетом, чтобы она покатилась прямо к обрыву, после чего выбил из-под колеса камень:
– Подтолкни!
Некоторое время ехали молча, в каком-то оцепенении. На лице Утюга не дрогнул ни один мускул, когда проезжали посты милиции в Кулябе и Курган-Тюбе. Их везде по-прежнему беспрепятственно пропускали. Притормозив рядом с мальчишкой, торгующим у дороги, не выходя из машины, купили минеральной воды.
Начался подъем на Фахрабат. Последний перед Душанбе перевал. Был уже полдень, но наверху дул прохладный ветерок. Слева промелькнули две гигантские статуи мужчины и женщины, символизирующие Европу и Азию. Оставались считаные километры.
– Здесь наверняка уже знают, что произошло в Анжеробе, – заговорил глухим голосом Утюг. – Пора избавляться от машины.
– Как же дальше?
– На попутке, – Утюг отвернулся в окошко. – Народ здесь уже не такой дикий, как на границе. Да и автобусы ходят.
– Что же ты предлагаешь?
– Не доезжая двадцати километров до Душанбе, будет поворот налево. Там большой кишлак, Лохур называется, а за ним полигон русской дивизии. Бросим машину рядом. Потом попробуем найти человека, который за деньги согласится увезти нас в Ташкент. Оттуда поедем поездом. Здесь опасно появляться на вокзале. Нас, конечно, никто не знает в лицо, но то, что на заставе устроили погром именно чеченцы, наверняка уже известно.
Дорога, петляя, пошла вниз. Уже было видно столицу Таджикистана. Огромный город, окруженный горами со снежными шапками на вершинах, смотрелся красиво.