Павел. Раз-два, раз-два, левой-правой, левой-правой, раз-два! (Останавливаясь.) Смирно-о!
Из шеренги в шеренгу повторяется команда: «Смирно-о!», «Смирно-о!»
Павел. Стой, равняйся!
Солдаты останавливаются и равняются.
Павел. Строить фронт захождением взводов! Направо кругом марш!
Солдаты маршируют в противоположную сторону. Барабан.
Павел(махая тростью). Раз-два, раз-два, левой-правой, левой-правой, раз-два! Ноги прямо, носки вон! Штык равняй, штык равняй! Ноги прямо, носки вон! Раз-два, раз-два, левой-правой, левой-правой, раз-два!
Павел уходит.
Константин. Гляди-ка, Саша, двенадцать шеренг как равняются. Сам бы король Прусский позавидовал. Ах, черт побери, вот это по-нашему, по-гатчински! А все-таки быть беде…
Александр. А что?
Константин. Аль не заметил, в углу рта жилка играет? Как у него эта жилка заиграет, так быть беде… Я намедни в Лавре кликушу видел – монахи говорят, бесноватый: такая же точно жилка; когда подняли Чашу, упал и забился…
Александр. Что ты, Костя? Неужели батюшка?..
Константин. Тс-с… Идет.
Входит Павел, окруженный свитою: командиры – Преображенского полка Талызин, Семеновского – Депрерадович; артиллерийский полковник, кн. Яшвиль; военный губернатор Петербурга, гр. Пален, и другие. Солдаты строятся во фронт.
Павел. Преображенского командира сюда!
Талызин подходит к Павлу.
Павел. Сведал я, сударь, что вашего полка господа офицеры везде разглашают, будто не могут ни в чем угодить. А посему извольте объявить, что легкий способ кончить сие – вовсе их кинуть, предоставя им всегда таковыми оставаться, каковы прежде мерзки были, что и не премину. Кто не хочет служить, поди прочь – никого не удерживают.
Талызин. Ваше величество…
Павел. Молчать! Когда я говорю, слушать, сударь, извольте, а не умничать. С удивлением усматриваю, что в исправлении должности вашей вы все еще старых обрядов держитесь, кои более четырех лет искоренить стараюсь. Только в передней да пляске обращаться, шаркать по паркету умеете.
Талызин. Государь…
Павел. Молчать! Я из вас потемкинский дух, сударь, вышибу! Туда зашлю, куда ворон костей не заносил!
Павел с Депрерадовичем, кн. Яшвилем и прочею свитою, кроме Талызина и гр. Палена, уходят.
Пален. За что это вас, генерал?
Талызин. Солдат не в ногу ступил, а у другого расстегнулась пуговица.
Пален. За пуговицу – вот так штука, не угодно ли стакан лафита!