– Отчего, разве на нем не мои начальные буквы: К. Б., Констанция Бонасиё.
– Или Камилла де-Буа Траси.
– Молчите, еще раз прошу вас, молчите. Если вас не останавливают опасности, которым я подвергаюсь, подумайте о тех, которым вы можете подвергнуться.
– Я?
– Да, вы. Если вы будете продолжать знакомство со мной, то можете попасть в тюрьму, а может быть, лишитесь жизни.
– В таком случае я вас никогда не оставлю.
– Именем неба умоляю вас, уйдите, сказала молодая женщина, сложа руки; вот бьет полночь; это час, в который меня ожидают.
– Сударыня, отвечал молодой человек, кланяясь, – я не могу ни в чем отказать, когда меня просят таким образом; будьте спокойны, я ухожу.
– Вы не будете следовать за мной и подстерегать меня?
– Я сейчас же иду домой.
– О, я знала, что вы благородный молодой человек, сказала г-жа Бонасиё, протягивая ему руку и хватаясь другою за молоток маленькой двери, едва заметной в стене.
Д’Артаньян взял протянутую ему руку и горячо поцеловал ее.
– Ах, лучше бы было мне никогда не видеть вас, сказал д’Артаньян, с наивной грубостью, которая часто больше нравится женщинам, нежели жеманная вежливость, потому что она высказывает всю глубину мысли и доказывает, что чувство взяло верх над рассудком.
– А я, отвечала г-жа Бонасиё почти ласковым голосом, пожимая руку д’Артаньяна, не выпускавшего ее руки, – я не сказала бы этого: что потеряно сегодня, то может быть найдено после. Кто знает? может быть, когда я буду свободна, то и удовлетворю вашему любопытству.
– И любви моей? спросил д’Артаньян с восторгом.
– О, в этом отношении я не хочу ничего обещать; это будет зависеть от чувств, которые вы мне внушите.
– А теперь…
– Теперь я чувствую к вам только признательность.
– О, вы слишком прекрасны, сказал д’Артаньян печально, – и употребляете во зло мою любовь.
– Нет, я только пользуюсь вашим великодушием. Но, поверьте, что некоторые услуги не забываются.
– О, вы делаете меня счастливейшим из людей! Не забывайте этого вечера, не забудьте этого обещания!
– Будьте спокойны, в свое время и в своем месте я вспомню все. Ну, идите же, идите, умоляю вас. Меня ждали ровно в полночь, и я уже опоздала.
– Разве пятью минутами.
– Да, но в некоторых обстоятельствах пять минут все равно, что пять веков.
– Да, для влюбленных.
– А кто же вам сказал, что я не имею дела с влюбленным.