Месячные - в срок, ничего не течет, не чешется. Радости – полные штаны!
Проще было, спрятать голову в песок. Что я, собственно, и сделала. Единственный положительный момент – ни боли, ни воспоминаний.
Опять же, касаемо сегодняшнего дня, только смирилась, согласившись на «просто секс». Может хоть удовольствие получу?
Получила. Сюрприз, аллилуйя!
Черт! Больно-то как. До слез, которые невольно выступили из глаз.
Неужели все девчонки врут? Сколько я слушала восторженных охов и ахов соседок по общаге. И оргазм сразу и боль незначительная. Ага. Может им эйфория влюбленности вместо анестезии помогала?
С детства ненавижу любое проявление слабости в себе. Поэтому пытаюсь не реветь, и параллельно язвлю лысому чудовищу.
На его лице никакой радости, от новых открывшихся обстоятельств, не наблюдаю. Как будто, недоволен даже. Охота такому возиться с девственницей.
Выдохнула, расслабляя внутренние мышцы по его совету, прямым текстом сказав, чтобы скорее закруглялся.
Клянусь, я бы вытерпела и слова против не озвучила, если бы он отреагировал как-то по-другому. Сказал что-нибудь успокаивающее, обнял, поцеловал.
Наивная. Что ждать от этого чурбана бесчувственного?
«Дыши, Ася, дыши. Сбылась мечта идиотки – твой первый мужчина хотя бы тебе симпатичен. Был» - таким нехитрым образом, успокаивала себя.
Чувствую себя какой-то наложницей, блин, султана. Использованной и грязной резиновой куклой.
К тому же, он еще и презерватив не озаботился надеть. Ар-р.
Наконец, все закончилось. Игнат свалился на бок, отдышался. Меня же душил комок горечи, подступившей к горлу. Хотелось сжаться или свернуться в клубок, но я ничего подобного не сделала, тупо глядя в потолок.
Когда он подхватил меня на руки и понес в ванную, я уткнулась в его бычью шею, и так же молча, без завываний, продолжала лить слезы. Они катились по щекам сами по себе.
Нос, наверняка, покраснел и распух. Как и глаза. Не мешало бы высморкаться, и лучше прекратить истерику.
Чтобы он не видел моего лица, я склонила голову ниже, прикрываясь запутавшимися, еще влажными после утреннего душа, волосами.
Взяв меня за плечи, он отстранился и посмотрел на мое лицо. Хмурым взором оценив мой видок, Москвин оторвал бумажное полотенце, и ни слова не сказав, сам вытер мне сопли. Затем перенес в душевую кабину и включил воду.