Бревде обещал непременно нас познакомить и готов был сделать это даже без собственного участия – снабдить нас телефонами друг друга. Впрочем, выяснилось, что у Курехина телефона нет и связь может быть исключительно односторонней. «Он тебе сам позвонит», – заверил меня Бревде.
Как это ни странно, наша следующая встреча произошла еще до звонка, совершенно случайно… в автобусе. В обычном рейсовом автобусе номер 106, который соединял мой проспект Энергетиков – по ленинградским меркам далекая глушь – с ближайшей станцией метро «Площадь Ленина», где находился Финляндский вокзал, именовавшийся в просторечии Финбан. На следующей же остановке после нашей, когда автобус еще не успел свернуть с Энергетиков на шоссе Революции, в салон ввалилась компания из трех невероятно шумных молодых людей, одним из которых, к моему совершеннейшему удивлению, оказался Курехин. Каким таким чертом эту модную компанию занесло в нашу тмутаракань?
Двумя тогда мне еще совсем неведомыми друзьями Курехина были Болучевский и Пумпян. Ехали они, как потом выяснилось, с «точки» – так тогда на музыкантском жаргоне называлось репетиционное помещение. Точка была вапировская. Находилась она по иронии судьбы на том же проспекте Энергетиков, где жил я, на втором этаже обычного продмага-стекляшки. Там хранился полноценный концертный «аппарат» (то есть усилители и динамики) известного в городе «аппаратчика» по фамилии Дрызлов. Репутация у него была препаршивая, но аппарат есть аппарат – вещь по тем временам редкая и чрезвычайно ценная, и нам всем в последующие годы неоднократно, пусть и без всякой охоты, приходилось с этим самым Дрызловым иметь дело. Вапиров жил относительно недалеко – на улице Замшина, и знакомство с Дрызловым позволило ему обзавестись возможностью бесплатно репетировать на дрызловской точке. Там же обосновалась на короткое время так, увы, и не реализовавшаяся по-настоящему группа Mardi Gras, в которую аккомпанировать своим песням Володя Болучевский привлек друзей-джазменов – Курехина, Пумпяна, кого-то еще. По всей видимости, именно с одной из репетиций Mardi Gras и ехала тогда честная компания.
Опять-таки по иронии судьбы в том же самом помещении спустя некоторое время сумел каким-то образом выторговать себе комнатушку для репетиций барабанщик сначала «Аквариума», затем «Странных Игр», «Поп-механики» и еще с полдюжины ленинградских групп Саша Кондрашкин. Жил он прямо напротив этой самой стекляшки и поначалу колошматил по барабанам прямо в своей однокомнатной квартирке. Очень скоро соседи, разумеется, взбунтовались не на шутку, и по чьей-то наводке – не исключено, что того же Вапирова, с которым он одно время тоже пробовал играть, – Кондрашкин устроился со своими барабанами в пустовавшей комнатке на том же втором этаже. Его грохот я постоянно слышал, приходя в стекляшку за покупками, и нередко, прямо с сумкой с продуктами, захаживал к нему поболтать.