– А потом получила интерфейс?
– Что? А, да. У меня появилось сцепление. Я это так
назвала: сцепление со вселенским инфополем. И за три месяца
добилась больших успехов в тренировках, чем за всю жизнь, сцепление
как-то ускоряло мое развитие. Я почти вошла в сотню лучших, но меня
призвали сюда. Они называли это выем.
– Они?
– Да, трое кураторов. – Йована поднимает голову, вглядывается в
небо, почти скрытое разлапистыми ветвями деревьев и запускает туда
разряд. – Не попала.
– В кого целилась?
– Да летают там тварюшки страшные. Высматривают. Если не сбить,
через время появляется чудовиште…
Она сказала «чудовиште», и в похожести слов я улавливаю ее
колебания по поводу гексагона, где мы находимся, и связь с
нежеланием драться со мной.
– Я спортсменка, Фил. Ты не в форме, и ты безоружен.
– И?
– Сделаем так. Мне все равно не хватает ресурсов, чтобы
захватить этот гексагон. Тебе, как я понимаю, тоже. Кто первый
нафармит, тот и активирует. Договоримся, что опоздавший не
мешает?
– Не вопрос, Йована. Спасибо.
– Не за что. Чтобы было справедливее, возьми, – она протягивает
мне нож, такой же, как тот, что был у меня – из базового комплекта
экипировки. – Прости, больше ничем не могу поделиться. Удачи,
Фил!
Она оставляет меня и уходит в лес, направив перед собой
громадную тушу медведя.
А я думаю, как бы поступил на ее месте?
* * *
С ножом у меня получается быстрее. Наступают сумерки, и я спешу
к белому камню, набив сто с небольшим единиц ресурсов сущности.
«Хвостик» получился случайно: было девяносто девять, когда я
вальнул сразу пак крекников и собрал с них десяток единиц.
Бегу изо всех сил, чтобы успеть. Если Йована уже заняла гексагон
– а знать я этого не могу, потому что не покидал его границ, – то
мне полный звездец. До наступления ночи найти и добраться до
другого нейтрального гексагона я не успею. А ночи здесь буйные.
Проглотят – и не замечу.
Пережить ночь вне убежища не представляется возможным. Шесть
местных ночных часов ни перетерпеть в норке – сгрызут
сарасуры, они здесь по всем щелям прячутся, – ни переждать
на дереве – видел я там зубастых треххвостых с жалом на конце
«белок» и покрытых слизью ярко раскрашенных плоских змей.
Змеи сливались с корой деревьев, но в момент атаки расцветали
гипнотизирующими переливами.
Одна такая ужалила меня в плечо. Ладно дебаф отравления,
сносящий сразу по пять процентов жизни в секунду, но и боль была
адская! Плечо разбухло, почернело, воспалилось так, что я от
отчаяния решил срезать опухоль ножом. Резать пришлось со здоровым
мясом – чтобы наверняка. С полчаса я потом отлеживался,
восстанавливая здоровье. Жуткая с виду рана зажила на глазах,
обрастая мышцами, отращивая кровеносные сосуды и покрываясь новой
кожей…