Лиза говорит портрету:
– А давай я заклою глаза, а ты плидёшь. Вот – я заклыла. «Лаз, два, пять, я иду искать. Кто не сплятался, я не виновата!»
И отняв руки от личика, старательно не смотрит на стену. Заглядывает за кресло, лезет под кровать, под стол, ищет маму за шкафом и в бельевой корзине. Мамы нигде нет. А когда Лиза нечаянно поднимает взгляд на стену, мама успевает забраться в свой портрет. И никак из него не выходит.
Горько вздыхая, Лиза достаёт со своей полочки красивые книжки. Почти все они новенькие, с яркими рисунками и крупными буквами – это папа и бабушка покупают ей книжки. А тех, что покупала мама, почти не осталось.
Лиза раньше была глупенькая и как попало черкала в них папиной ручкой – рисовала. Книжки хоть и из плотной бумаги, а всё равно почему-то рвутся, и папа выбрасывает их в мусоропровод.
На полочке повыше тоже есть книжки, только их Лизе ещё не дают. Пока папа не пришёл из магазина, надо достать их и прочитать. Лиза умеет читать: разглядывает картинки, а папа или бабушка говорят, что под ними написано. Ну вот и сама сейчас, без папы полистает. А если и начеркает фломастером, так совсем немножечко. Нарисует только кошку, бабушку, папу и маму. И Лизу тоже, рядом с мамой. И домик с трубой. И ещё что-нибудь…
Она подставила стул к книжному шкафу и потянулась за книжечкой. Достала – и скорее уселась за свой столик.
На обложке книжки нарисован красивый ангелочек, который держит за руку двух деток, мальчика и девочку, и идёт с ними в церковь. И уже занесённый над книжкой фломастер падает на стол.
Это же та самая книжка, которую мама купила ей в церкви! Она ещё что-то сказала тогда, только Лиза сейчас не помнит. Кажется, пообещала, что Лизонька будет молиться по этой книжечке.
Когда мама ещё не уехала в больничку, она любила молиться. И в уголке на резной полочке у неё были иконы, она молилась перед ними. Тоненькая, стройная, она становилась ещё красивее в эти минуты.
Мама крестила свою маленькую дочку, укладывая её спать, и Лиза быстро засыпала.
Крестила перед тем, как выйти из дому, и мальчишки не обижали её на детской площадке.
Крестила на больших каменных ступенях, прежде чем внести её в церковь. И там все крестились перед иконами. В церкви весёлыми огонёчками горели свечи, пахло сладко и нежно, и старенький батюшка ласково крестил своей рукой Лизину головку, давал ей из ложечки что-то совершенно необыкновенное…