– Нет, потому что выводила Билли на прогулку где-то около половины двенадцатого, и он подрался с охотничьей собакой.
– Это может оказаться полезным. С той собакой кто-нибудь был?
– Да, женщина, похожая на линялую курицу. Но это не полезно, скорее наоборот, потому что я пошла в сторону деревни до перекрестка и возвращалась назад, когда встретила эту курицу с собакой. Так что я вполне могла до этого всадить в Арнольда нож. Кроме того, видимо, нужно сказать тебе, что на юбке у меня была кровь той собаки, пришлось ее застирывать. Юбка сохла, когда явились эти полицейские. Из-за этого и потому, что была грубовата с ними, так как думала, что они приехали из-за собачьей драки, я, кажется, восстановила их против себя.
– Меня это не удивляет, – сказал Джайлс. – Еще один вопрос: Кеннет знает, что ты здесь?
– Честно говоря, нет. Его не было дома, когда я получила письмо от Арнольда. Но вряд ли он заметил мое отсутствие. А если и заметил, то счел, что я сказала ему, что уезжаю на ночь, а он запамятовал.
– Это меня не заботит. Кто-нибудь знал, что ты едешь сюда?
– Я ничего никому не говорила, – с готовностью ответила Антония и с легким беспокойством посмотрела на Джайлса. – Думаешь, полицейские решат, что убийство – дело моих рук?
– Надеюсь, что нет. То, что ты провела ночь в коттедже, должно говорить в твою пользу. И прекрати дурачиться. Полиция потребует отчета о твоих действиях прошлой ночью. Хоть бы они не особенно допытывались, о чем писал Арнольд в этом письме. Кроме этого тебе нечего скрывать, ты должна будешь говорить правду и отвечать на все вопросы.
– Откуда ты знаешь, что мне нечего скрывать? – спросила Антония, насмешливо глядя на него. – Вчера вечером я была готова убить Арнольда.
– Я исхожу из того, что тебе нечего скрывать, – с легким раздражением произнес ее кузен.
Она улыбнулась.
– Благовоспитанный Джайлс. Противно тебе влезать в наши темные делишки?
– Да, приятного мало. Тебе следует пойти к начальнику участка и извиниться за свое поведение.
– И отвечать на вопросы? – недоверчиво спросила она.
– Да, отвечать на все, что сможешь, только постарайся не добавлять от себя ничего лишнего.
На ее лице отразилось легкое беспокойство.
– Ну, тогда хмурься, если буду говорить что-то не то. Жаль, что ты не можешь дать за меня показания.