– Увидев мой взгляд, она тут же мрачнеет. – Кто-то близкий и дорогой?
Я киваю, все еще тяжело дыша. Мокрые от пота волосы налипли на лоб.
– Да, близкий и дорогой.
Она наливает мне стакан воды из кувшина на прикроватной тумбочке.
– Что случилось? – говорю я, отпив. – Зачем вас созывали?
– Ах да! – Мэдди откидывается в кресле. – Было очень интересно.
Она рассказывает, как весь город – больше не Хейвен, а Нью-Прентисстаун (от этого названия у меня сердце уходит в пятки) – собрался смотреть на прибытие армии и казнь старого мэра.
– Вот только никакой казни не было, – говорит Мэдди. – Он его помиловал. Сказал, что и нас помилует. Что забирает у нас лекарство от Шума – этому никто не обрадовался, конечно, все-таки в тишине жилось очень хорошо – и что мы должны знать свое место, помнить, кто мы такие, и строить новый дом для переселенцев, которые скоро прибудут.
Мэдди приподнимает брови и ждет, что я скажу.
– Я и половины не поняла. Выходит, вы изобрели лекарство?
Девушка качает головой, но не отрицательно, а изумленно:
– Боже, ты и впрямь не здешняя, правда?
Я отставляю стакан с водой, подаюсь вперед и тихо шепчу:
– Мэдди, где-нибудь поблизости есть коммуникационный узел?
Она смотрит на меня так, словно я предложила ей полететь на одну из лун.
– Мне надо связаться с кораблями, – говорю я. – Это может быть что-то вроде огромной железной тарелки или башни…
Мэдди задумчиво смотрит по сторонам.
– На холмах есть старая железная башня, – наконец шепчет она в ответ, – но я не знаю, для чего она. Ее давным-давно забросили. К тому же туда не добраться – всюду солдаты, Ви.
– Она очень высокая?
– Довольно-таки. – Мы все еще перешептываемся. – Говорят, сегодня ночью перевезут последних женщин.
– Зачем?
Мэдди пожимает плечами:
– Какая-то женщина сказала Коринн, что спэков тоже отгородили.
Я резко сажусь и чувствую, как тянет под бинтами.
– Спэков?!
– Ну да, это такой местный вид…
– Знаю. – Я пытаюсь выпрямиться невзирая на повязку. – Тодд мне много чего рассказывал про ваше прошлое. Мэдди, если он решил отделить женщин и спэков, мы в опасности! Хуже и быть не может!
Я сбрасываю с себя одеяло, чтобы встать, но живот тут же пронзает молния боли. Я вскрикиваю и падаю назад.
– Ну вот, шов потянула! – с упреком говорит Мэдди, подскочив ко мне.
– Пожалуйста! – Я скриплю зубами от боли. – Надо выбираться отсюда. Надо бежать!