Но след они путали старательно. И не топали по улицам, а ломились через участки, перелезая заборы, пробираясь малинниками, таясь от далеких прохожих под кронами садов. Проходя мимо свалки, они скинули колготки, запихав их в плесневелую коробку из-под роз, отвернули по тропе, огибающей крайний участок, и вернулись в садоводство на следующей линии, после чего следы стали гуще и внезапно раздвоились. Один, послабее, потянулся вдоль линии, более густой ушел к крытому замшелым шифером дому, ощутимо просевшему в землю и обросшему вокруг густым бурьяном.
«Вот и попались, – подумал Варнак, волчьими лапами обегая дом. – Кому нужны маски, если от вас вонь, как от ассенизаторской повозки?».
– Как они обосрались-то, ты видел? – весело обсуждали хозяева дома. – Аж присели все. Я думал, сейчас струйки потекут!
– А этот, который лупоглазый, – ты слышал? «Проклятье, проклятье»! Думал, испугаемся. Бабушкины сказки решил на ночь рассказать.
– Жалко, взяли мало. Сколько там?
– А ты сам посмотри. Чего, страшно, что ли? Проклятия испугался?
– Ничего я не испугался!
– Так возьми и пересчитай.
– Ну и возьму.
– Ну и возьми.
– Ну и возьму.
– Возьми, возьми. – Мужчина заржал: – Что, кишка тонка?
– Да вот тебе, пожалуйста, взял!
Вывей вскинул голову и долго, протяжно завыл. В домике послышался шум и грохот, зазвенело стекло.
– Ты чего, охренел?! Хорошо, пустая. Давай теперь, убирай!
– Едрит налево… Метелка где?
– Хрен его знает. Тряпкой на газету смахни.
– А свет у тебя во дворе есть?
– На хрена тебе свет? Мусорной кучи не найти? Или этого, «сумеречного зверя» боишься? Не ссы… Слава водяры принесет, взбодришься.
– Достал ты уже этим зверем! У тебя на дворе свалка хуже любого проклятия. Без света все ноги переломаешь.
– Не бухти. На улице фонарь болтается, все там видно, не заблудишься.
– В сортире хотя бы лампочка еще цела?
– К соседям сходи. Им как раз навоз привезли. Наложишь рядом – никто ничего и не заметит, – снова заржал мужчина.
– Да я только столбик помочить…
Шорох из дома показал, что там кто-то одевается. Вывей, неслышно раздвигая траву острой мордой, побежал к крыльцу, остановился на углу дома. Хлопнула дверь, мужик в длинном великоватом пальто спустился на двор и, как обещал, направился к воротам, за ними остановился возле столба. Волк, бесшумно переставляя лапы, подошел сзади. Он не торопился – у него не было желания убивать, и он не боялся упустить добычу из-за своей медлительности.