Выборами 1999 года фактически завершился этап доминирования квазипартийных и лидерских (квазилидерских) партийных проектов в российской политике. В дальнейшем они будут постепенно покидать политическое поле. Главенствующую роль в этом сыграют Владимир Путин и пришедшая с ним в Кремль команда. Дальнейшее развитие партийной системы характеризовалось уже теми конкретными планами, которые были предложены Путиным и его администрацией. У президента и его администрации было четкое представление о том, что они хотят получить в итоге, и постепенно эти планы Путин начал реализовывать. Первой тактической целью была пропрезидентская коалиция в Государственной думе.
Сразу после подведения предварительных итогов выборов первый заместитель руководителя администрации президента Игорь Шабдурасулов заявил на брифинге, что Кремль не исключает сотрудничества в новой Госдуме блоков «Единство», «Отечество – Вся Россия» и «Союза правых сил». По его словам, в ОВР «достаточно здравомыслящих, профессиональных, порядочных людей, с которыми нужно взаимодействовать, нужно работать»[47]. Согласно предварительной договоренности, которой представители прошедших в парламент партий достигли 11 января 2000 года, малые фракции получали число председательских постов в комитетах, пропорциональное их численности: «Яблоко» – Комитет по международным делам, ЛДПР – Комитет по информационной политике, «Отечество – Вся Россия» (ОВР), СПС, Агропромышленная группа (АПГ) и «Регионы России» (РР) – по два комитета. Однако бегство из ОВР ряда депутатов, ставка «Всей России» на Кремль, отказ Примакова возглавить фракцию ОВР в Госдуме сделали такую коалицию малопривлекательной.
Новая модель, получившая название «подвижного большинства», была признана в администрации президента более управляемой, чем широкая правоцентристская коалиция. При необходимости «Единство» могло бы блокироваться с правыми против коммунистов с аграриями или, напротив, с коммунистами против ОВР, СПС и «Яблока». В целом эта стратегия оправдана: как показано в исследовании А. В. Соколовой, «наиболее эффективными в плане принятия решений в Госдуме 3-го созыва были центристские группы и фракции». «Несмотря на невысокую фракционную дисциплину, которая учтена в индексах влияния, у центристских групп было больше возможностей влиять на принятие решений и играть ключевую роль в связи с большей свободой образования коалиций. Таким образом, как показал анализ, политическая позиция фракции дает больший вклад в реальное влияние фракции, чем число ее голосов», – резюмирует исследователь