Сотрудником Института, а с 1891 г. действительным членом был профессор Московского университета Л. А. Камаровский (1846–1912). Литературное наследие Л. А. Камаровского огромно: им было написано более 200 книг и статей, основная из которых – “О международном суде”[67] – оказала влияние на развитие международного права.
О работе Института Л. А. Камаровский писал: “Институт трудится над разработкой преимущественно таких вопросов, которые в науке представляются более или менее спорными и новыми и которые для практической жизни нашего времени имеют преобладающий интерес. Институт старается по вопросам этого рода выставить известные общие и твердые юридические начала, которые потом с одной стороны рекомендует государствам для практического осуществления, с другой – проводит в различные слои образованного общества, чтобы более привить к ним идеи справедливости и права”.[68] Именно во втором направлении деятельности и преуспел Л. А. Камаровский, который не просто давал отчет русскому читателю о работе Института международного права,[69] но и благодаря своим публичным лекциям и популярным статьям распространял международно-правовые идеи среди широких слоев населения, формируя тем самым общественное правосознание.
Сотрудниками института также являлись русские ученые – международники – И. А. Ивановский и В. П. Даневский.
Российские ученые-международники внесли весомый вклад в разработку всех вопросов, Института международного права в первые годы его существования. Таких как: использование подготовленных им рекомендаций по “проблеме Суэцкого канала” (80-е гг. XIX в.), по проблеме “подводного кабеля”; включение в международные процедуры арбитража ряда подготовленных институтом положений; использование результатов исследований института особенно по проблемам войны, по кодификации международного права Первой Международной конференции мира и на Второй Международной конференции мира. Именно за эту деятельность Институт получил международное признание и в 1904 г. стал лауреатом Нобелевской премии мира.
В. Г. Румянцева, Н. С. Бацвин (Санкт-Петербург). Интерпретация модели полицейского государства
В механизме политической власти прослеживаются две тенденции к ее самоограничению.
В условиях признания идеи правового государства конституционно закрепляется принцип разделения властей, предполагающий разграничение предметов ведения и распределение полномочий между одноуровневыми органами государства, ветвями государственной власти, на базе системы сдержек и противовесов, препятствующих чрезмерному сосредоточению властных полномочий у одного из должностных лиц (либо в одном государственном органе). Таким образом, обеспечивается баланс ветвей власти.