«А почему бы не узнать, о
чем сейчас говорят Мия с компанией? — мелькнула мысль в голове. —
Все равно есть буду, а так совмещу приятное с полезным».
Прислушался — хм... все в
сборе, даже лекарь с ними. Стоп, а Мия где? Уже вроде должна
прийти? Ищем Мию. Ага, вот она, поднимается по лестнице. С чем?
Принюхался. С бутылкой вина.
— Ну что, как он? —
донесся до меня слабый и взволнованный голос Люка, как только
девушка переступила порог комнаты.
— Хреново, — сказала
девушка. — Жив и вроде бы здоров, но психологическое состояние
подавленное. Орал как резаный, когда спросила, из-за чего, сказал,
что сон плохой приснился. Разочарован в выбранном пути.
— Раньше он так не
кричал, — задумчиво сказал Люк. — Ты его проверяла?
— Конечно, проверяла! Я
же сказала, что он здоров, не на глаз же я его состояние
определила. А присниться ему всякое могло, он же был на
грани.
— Вы узнали что-нибудь
про его способность принимать и преобразовывать энергию огня? —
услышал я заинтересованный голос лекаря, вклинившегося в
образовавшуюся паузу.
— Почти ничего, —
разочарованно покачала головой Мия, — сказал, что он так всегда
умел и попросил, чтобы о его таланте никто, кроме нас, не узнал. Он
опасается, что его разберут на части.
Комната погрузилась в
тишину.
— Если учитывать, что,
раскрыв свой талант, он спас жизни мне и Люку, — прервал
мимолетную паузу Тис, — то я согласен помолчать.
— Поддерживаю, — услышал
я голос Никона. — И ты, Мик, — обратился он к лекарю, — помалкивай
об этом.
— Сейчас мы похожи на
рыцарей из дамских романов, — усмехнулся Люк, — такие же честные и
благородные. Может, еще и за руки возьмемся?
— А ты откуда знаешь, что
рыцари в дамских романах за руки держатся? Почитываешь иногда? — не
остался в долгу Никон.
— Тут ты меня уел! —
покладисто согласился Люк, и мужчины весело рассмеялись. Правда,
смеялись недолго, так как больной зашелся в диком кашле.
— Люк! — закричала на
него Мия. — Ты знаешь, сколько я в тебя трудов вложила?! Перестань
страдать этой фигней, не маленький уже!
— Все, все, все, — я
представил, как Люк поднимает руки в защитном жесте, — больше не
буду.
Сразу после его слов я
обнаружил, что вся принесенная еда давно уничтожена. С
удивлением посмотрев на пустой поднос, скинул с себя рубаху
и, подойдя к небольшой деревянной бадье, начал
умываться.