Аналогичным образом обстояли дела после петровской «смуты сверху». Несмотря на победу в Северной войне, Россия, укатанная внешней войной и внутренней погромовойной, была слаба в 1720–1730-е годы. Однако войны, которые вели европейцы за разные «наследства», не позволили использовать эту слабость. Ну, а к середине 1750-х годов, к Семилетней войне, Россия пришла в себя и сломала хребет Фридриху II. В XX веке русская революция и новая русская опричнина стали преддверием и элементом новой Тридцатилетней войны (1914–1945) – теперь уже не европейской, а мировой.
Размышления о войнах – не самое приятное занятие, но абсолютно необходимое. И не только в общем плане (si vis pacem para bellum – «хочешь мира, готовься к войне»), но и вполне конкретном. Мы живём в предвоенную эпоху; мир вползает в кризис, которому нет аналогов. Предвоенность эта, однако, формальная. По сути, мы уже живём в военную эпоху: глобализация, «кладезь бездны» для которой разверзлась с разрушением СССР, есть не что иное, как достижение военных целей мирными (финансово-экономическими, психоинформационными) средствами. Впрочем, всё это не исключает и обычных войн: натовская агрессия против Югославии, Ирака, Афганистана. И если поверить Киссинджеру, заявившему, что глобализация есть новое название американского империализма, то глобализация в сущностном плане есть империалистическая война нового типа. Или агрессивная война нового империализма.
Сегодня есть фактор, способный резко обострить ситуацию – американо-китайское соперничество. Китай, по мнению ряда экспертов, по ВВП, измеряемому по паритету покупательной способности (ППС), достиг 40 трлн долларов. Это столько же, сколько у США, Евросоюза и Японии вместе взятых; ещё 40 трлн приходится на «остальной» мир. Если учесть, что Китай начинает подтягивать свою военную массу к массе экономической, что позиции военных в руководстве КНР усиливаются, что всё это происходит на фоне мирового кризиса, ремиссия в развитии которого не должна вводить в заблуждение, то можно говорить об изменении мировой политико-экономической ситуации. Чтобы не допустить её развития в неблагоприятном для себя направлении, США как «тело», «клетка» закрытых наднациональных структур управления («мозг/дух», «ядро») должны подсечь Китай, как это было сделано в 1914–1918 годах с Германией или как в 1985–1991 годах – с СССР; попытка подсечь Россию в 1914 году провалилась – возник сталинский СССР; попытка в 1941–1945 годах, когда на СССР натравили Гитлера, тоже провалилась. В нынешней ситуации у США как ядра «совокупного Запада» теоретически не так много вариантов.