На темно-синем фоне рентгена светло-голубым и белым обрисовывались хрупкие тонкие косточки Ангела. Один их вид наводил на мысль о ее ранимости и уязвимости.
Но в подобный ужас Медведя привело вовсе не это. Нет, конечно же, не это…
За верхними ребрами, на месте опухоли, вырисовывалось Нечто.
Медведь не знал, что именно это Нечто Ангел и приняла за гору зубочисток в кабинете УЗИ.
Для него все не выглядело настолько просто и безобидно.
А глаза Халата горели странным огнем.
Буквально пожирая глазами изображение, прикрепленное к светящемуся экрану, тот едва ли не расплывался в улыбке. Но Медведь этого не замечал.
Глаза Халата неотрывно приклеились к аномалии. Глаза Медведя бегали от черточки к черточке в тщетном поиске ответа.
Сначала он решил, что снимок оказался испорчен. Такое случается, да… Но тогда смазывается все изображение, или его часть, но никогда не проявляются странные дополнительные кости!
А то, что он видел, походило именно на кости. По своей форме, толщине, плотности… Да, наполовину скрытые ребрами, но вполне нормальные кости и суставы… Вот только быть их там не должно.
– Может быть, сиамский близнец?
Медведь и сам знал, что догадка нелепая, но должен был хоть как-то попытаться разбить ту тишину, что висела в кабинете последний час.
– Нет, это бы нам никак не объяснило столь быстрый рост образования. Причем заметно было бы уже при рождении, а не в возрасте двадцати… и скольки там лет? Хотя не важно… Да и на человеческий скелет это не похоже. И ты сам говорил, что аномальных сосудов и артерий на УЗИ не нашел, постороннее сердце не билось.
– Но ведь часто бывают самые неожиданные деформации у близнецов, делящих одно тело на двоих…
– Ну не настолько же. Что ты так прицепился к этой теории?
– Не знаю…
На самом же деле Медведь думал, что такого близнеца было бы гораздо проще отрезать от Ангела. Ее органы он не задевает, а значит, его отсутствие на ней уж никак не скажется негативно.
Если же Это имело отношение лично к ней, к ее организму, ее телу…
Хотя что за бред, оно и так имеет! Оно сидит в ее организме! Оно – часть ее тела!
Вот только он совершенно определенно знает, что раньше этой части у нее не было. И, следовательно, быть ее вовсе не должно.
Медведь схватился за голову. Нет, не пафосно, не театрально. Он просто поднял вверх руки и обхватил ими свою голову, сплетя пальцы на затылке, не отрывая дрожащего взгляда от снимка. Еще немного, и ему станет плохо.